- Прямо как говорила Эвелин Джонсон с Афракционерами. - Она делает паузу. - Так зачем создавать Аллигент? Зачем волноваться о том, чтобы прийти сюда?
Я не понимала, насколько сильно Кара привязалась к идее быть Аллигентом, лояльным к системе фракций, лояльным к нашим основателям.
Для меня это было просто временным удостоверением, могущественным, потому что оно могло выпустить меня из города. Для нее эта привязанность должна быть намного глубже.
- То, что мы пришли сюда, это все еще хорошо, - говорю я. - Мы узнали правду. Разве это не ценно для тебя?
- Конечно, так и есть, - тихо отвечает Кара. - Но это значит, что мне нужны другие слова, чтобы выразить то, кем я являюсь.
Только после смерти моей матери я ухватилась за свою Дивергенцию, как будто за руку, протянутую, чтобы спасти меня. Мне нужно было это слово, чтобы сказать себе, кем я была, когда все остальное вокруг меня рушилось. Но теперь мне интересно, нуждаюсь ли я в нем больше, нуждались ли мы когда-либо в этих словах - "Бесстрашный", "Эрудит", "Дивергент", "Аллигент", или мы можем быть просто друзьями, или любимыми, или братьями и сестрами, вместо этого определяя это выборами, которые мы принимаем, и любовью и верностью, которые связывают нас.
- Лучше проверь его, - говорит Кара, кивая на Тобиаса.
- Да, - говорю я.
Я пересекаю комнату и встаю напротив окон, таращась на то, что мы можем видеть из объединения, которое - просто больше того же самого стекла и стали, покрытия, травы и заборов. Когда он видит меня, он прекращает ходить и вместо этого встает рядом со мной.
- Ты в порядке? - говорю я ему.
- Да. - Он садится на подоконник, лицом ко мне, так что наши глаза находятся на одном уровне. - Я имею в виду, нет, не совсем. В данный момент я думаю о том, как бессмысленно все это было. Система фракций, я имею в виду.
Он потирает свою шею сзади, и мне интересно, думает ли он о татуировках на своей спине.
- Мы вложили в это все, что имели, - говорит он. - Все мы. Даже если и не понимали, что делаем это.
- Это то, о чем ты думаешь?
Я приподнимаю свои брови. - Тобиас, они наблюдали за нами. За всем, что происходило, за всем, что мы делали. Они не вмешивались, они просто вторгались в нашу приватную жизнь. Постоянно.
Он потирает пальцами виски. - Я догадываюсь. Но все же это не то, что беспокоит меня.
Должно быть, мой взгляд бессмыслен и недоверчив, потому что он качает головой.
- Трис, я работал в комнате контроля Бесстрашия. Там везде были камеры, все время.
