- Почему они хотят жить за пределами влияния правительства? Я знаю, что это такое благодаря наблюдению за афракционерами. Они всегда голодные, они всегда замерзают зимой, а летом изнывают от жары, всегда борющиеся за существование. Это не слишком легкая жизнь, чтобы ее выбирать - тебе нужна убедительная причина для этого.
- Потому что они "генетически поврежденные", говорит Нита смотря на меня.
- Генетически поврежденные люди технически легальны, равны генетически чистым людям, но только на бумаге, так сказать. В реальности беднее, чаще обвиняемые в преступлениях, менее вероятно нанимаемые на хорошую работу...ты называл это, это проблема, и она существует со времен Войны за Чистоту, около столетия.
- Людям живущим на периферии, это место кажется более привлекательным для того чтобы отстраниться от общества полностью, а не пытаться исправить проблему изнутри, как это собираюсь сделать я.
Я думаю, о фрагменте стекла, вытатуированном у нее на коже. Интересно, когда она ее сделала, и из-за чего у нее такой опасный взгляд, и почему ее речи полны драматизма, и что заставляет ее становиться революционером.
- А как вы собираетесь осуществить этот план?
Она поджимает губы и говорит:
- Отберем у Бюро хотя бы часть их власти.
Аллея выходит на широкую улицу. Некоторые люди рыщут по краям, тогда как другие идут прямо по середине, пошатываясь группами, руками покачивая бутылки. Все, кого я вижу, молоды - взрослых не так много на периферии, я полагаю.
Я слышу крики впереди и вижу осколки стекла на тротуаре. Толпа окружила двух людей и бьет их руками и ногами. Я начинаю идти по направлению к ним, но Нита хватает меня за руку и тянет меня к одному из зданий.
- Сейчас не время быть героем, говорит она.
Мы подходим к двери здания на углу. Большой человек стоит рядом с ним, вращающий нож в руке. Когда мы поднялись вверх по ступенькам, он остановил нож и перебросил его в другую руку, заскорузлую со шрамами.
Его габариты, его ловкость с оружием, его пугающий и покрытый пылью внешний вид -
это все должно меня напугать. Но его глаза как у оленя, большие, настороженные и любопытные.
- Мы здесь, чтобы увидеться с Рафи, - говорит она.
- Мы из Комплекса.
- Вы можете войти, но ваши ножи останутся здесь, - говорит мужчина. Его голос выше, мягче, чем я ожидал. Он мог бы быть добрым человеком, возможно, если бы это место было другим. Но как я вижу, он не добрый, хотя даже не знаю, что это значит.
Хотя я сам отбросил любого рода мягкость, как что-то бесполезное, я ловлю себя на мысли, что потерялось что-то важное, если этот человек был вынужден обманывать свою собственную натуру.
