Майна фыркнул.
— Думал ли ты когда-нибудь, Меджа, о том, что случится, если мы вдруг возьмем да и вымоем посуду сразу после ужина? Что тогда сделают крысы?
— Страшно представить себе. Все возможно. Могут взбунтоваться. Могут даже перепорот совершить. Могут слопать нас и всю нашу хижину. Могут и друг друга сожрать.
— А я все же рискну, вымою завтра посуду. Хочется посмотреть, что они сделают.
— Да оставь ты этих тварей в покос. Они же у нас еду не отнимают. Пусть полакомятся своей долей.
— Своей долей! — засмеялся Майна. — Ее надо еще заработать. Потрудились бы под началом Боя и потом сходили бы к приказчику за своими пайками. Нет, я все-таки вымою завтра посуду.
— Не надо.
— Нет, вымою.
— Тогда я уйду спать в другое место.
— Можешь уходить. Твоя-то хибара все еще не занята. Попробуй в ней заснуть. Там и мыши, и клопы, и блохи, и бог знает какое еще зверье. А я завтра приготовлю крепкую дубину. И вымою посуду. Если эти чудовища начнут бушевать, я буду наблюдать со стороны. А если слишком уж распояшутся и попытаются сожрать хижину, придется применить силу.
Меджа молчал. Он почти уже спал.
— Если один не справлюсь, позову тебя на помощь, — сказал Майна.
По полу пробежала громадная крыса.
— Так что имейте в виду, — пригрозил Майна, обращаясь ко всем крысам сразу. — Завтра после ужина посуда будет вымыта. Слышите? Завтра посуда будет вымыта.
Меджа тихо захрапел.
Гром грянул через несколько недель. В хозяйском доме пропали фотокамера и кое-что из одежды. Хозяин неистовствовал. Бой заявил, что он не знает, куда девались вещи. Майна и Меджа, бывавшие в доме чаще других рабочих, тоже не могли ничего сказать. Вызвали и допросили приказчика. «Откуда мне знать, хозяин? Я отвечаю только за муку и молоко». Хозяин не знал, что и думать. Решил было вызвать полицию, но Бой предложил обыскать хижины рабочих. Мысль эта всем понравилась. Пока хозяин метался по дому и бранился, приказчик с помощниками обыскал каждую хижину, перерыв буквально все. Наконец пропавшие вещи нашлись. Завернутые в небольшой аккуратный сверток, они лежали под посудной полкой Майны и Меджи. Их легко мог обнаружить даже близорукий. Меджа от волнения потерял дар речи, Майна же отчаянно защищался:
— Это нарочно подстроили! Мы ничего не крали. Клянусь, нам эти вещи кто-то подсунул.
Толстяк хозяин смотрел то на одного, то на другого. Лицо его пылало от гнева.
— Чьих рук это дело? — рявкнул он.
Меджа начал было что-то объяснять, по слова застряли у него в горле. Лицо его покрылось испариной.
