— Стойте! — нервно закричал хозяин дома оставшимся перепуганным охранникам. — Больше ни шагу.
С другой стороны дома, по узкой лестнице поднимались трое охранников во главе с Денгизом. Они увидели впереди на ступеньках лежащего раненного охранника.
— Что случилось? Их много? — спросил Денгиз.
Охранник был весь в крови и не мог говорить, он лишь указывал пальцем куда-то наверх. Его глаза явно выражали испуг.
— Ладно. Пошли ребята. Они наверху, — сказал Денгиз, и хоть его слова выражали спокойствие, но его сердце начинало бить тревогу.
За Денгизом последовали трое охранников. Вдруг за спиной последнего прозвучал приглушенный хриплый голос. Он обернулся. Раненный охранник, чье лицо было в крови, поднявшись на колено, пытался что-то ему сказать. Из груди вырывался хрип и какое-то неясное бормотание.
— Что? Что ты сказал? Я не понимаю. Повтори. Где они? — наклоняясь к самому уху раненного, произнес охранник.
На эти слова раненный неожиданно улыбнулся, и, приложив указательный палец к своим губам, произнес.
— Тсс…
Он мгновенно выхватил из куртки пистолет с глушителем и выстрелил бандиту промеж глаз. Двое стоящих выше на ступеньках бандитов обернулись и увидели, как со ступенек быстро поднялся охранник, которого они посчитали тяжело раненным. Николай, недолго мешкая, сделал еще два выстрела.
Со стороны главного входа в дом, по-прежнему никто не решался войти на второй этаж.
— Только по моей команде, — произнес дрожащим голосом Роман Михайлович, прячась за спины своих людей. — Сначала бросаем гранаты наверх, после взрывов быстро поднимаемся. Всем ясно?
Так и было сделано. Когда прозвучало четыре взрыва, бандиты впятером быстро поднялись наверх. Однако здесь никого не было, лишь дым рассеивался по коридору и комнатам, виднелись разрушения стен, всё было перевернуто. Пока они шли коридорами, пропал еще один из бандитов — тот, которому поручили прикрывать тыл. Охранники по приказу Романа Михайловича окружили своего босса со всех сторон. Так они стояли в полной, вызывающей трепет и страх тишине, на втором этаже, прислушиваясь к каждому шороху, и не двигаясь с места. Все кругом затихло, словно тишина навеки погрузилась в их трепещущие сердца. Можно было услышать прерывистое дыхание и учащенное биение собственного сердца. Мир вокруг замер, затаился в предвидении новой опасности, которая могла появиться из ниоткуда. Хуже всего для них было то, что они по-прежнему не видели и не подозревали — с кем они воюют.
