- Что ты говоришь? - встрепенулся Следопыт и приник к бойнице. Тяжелая пуля отколола щепку прямо перед его лицом. Пристально изучив щепку, охотник громко объявил.
- Да. Это мохоки! Я узнаю этих мошенников где угодно.
Индейцы с восхищением поглядели на сурово хмурящегося друга.
- Ты настоящий траппер, брат, - покачал головой Ползучий Олень. Следопыт поморщился.
- Не зови ты меня траппером, ну сколько говорить? - жалобно попросил он. - Звучит как-то... неприлично.
В бойницу просунулась смуглая жилистая рука и принялась шарить по стене. Шарила она долго, и все это время трое друзей молча смотрели на нее, не двигаясь с места. Наконец, рука убралась и показалось дикое, покрытое шрамами лицо, оскалившееся в злобной улыбке.
- Э... Слышь... А где у вас тут вход, а? Щеколда где, бледнолицый? - спросил мохок. Не давая врагу опомниться, Следопыт приставил ему к переносице дуло своего смертоносного "мамонтобоя" и глядя в испуганно скосившиеся глаза, спустил курок.
Некоторое время у всех звенело в ушах. С ног до головы забрызганные кровью и мозгом индейцы молча смотрели на гордого победой охотника.
- Так. И что это было? - медленно спросил Зеленый Змий, оглядывая испорченное одеяло.
- Видели? Как я его, а? Как хером смело! - скупо улыбнулся Следопыт, вытирая лицо.
- Ты не должен так говорить, брат, - вскинул брови Ползучий Олень. - Такие слова недостойны сахема!
Следопыт виновато потупился, засыпая в дуло "мамонтобоя" новую горсть пороха.
- Я хотел сказать - врага настигла неотвратимая смерть, и теперь его жена станет причитать у холодного очага, а дети начнут плакать вместе с ней, - пояснил он.
- И внуки, - подсказал индеец.
- И внуки, - послушно повторил Следопыт.
- И родня со стороны отца.
- И родня со стороны отца, и лошади, и собаки, и гордый орел уронит с клюва слезу, сидя на ветви дерева, и бизоны огласят прерию трубным ревом, услышав о гибели врага. Нормально?
- Бизоны - это хорошо... - согласился Зеленый Змий. - Ну да, что-то вроде того. В следующий раз учти, что хотелось бы снять с врага скальп целиком, не покрывая им пол и стены.
Перестрелка возобновилась. И тут случилось нечто неожиданное. В тот миг, когда троим отважным уже стало казаться, что еще немного - и враги разбегутся в ужасе, дрогнув под метким огнем, Следопыт досыпал порох и вскинул ружье.
- На твоем месте я бы не стал... - начал было сахем, но договорить не успел.
Бухнул "мамонтобой", и передняя стена блокгауза со скрипом развалилась, завалив площадку перед укреплением кусками гнилой древесины. Женщины и дети, которые пришли в себя, снова упали в беспамятстве.
