— Не поймут, Гарри, — проворчал Канадзава. — Для них это сказки. Мифы. А в политике сказки и мифы до добра не доводят.
На следующее утро Ланье отправился гулять по берегу. Вскоре он заметил Рам Кикуру — высокая и стройная, она шагала навстречу, а над ней кружили чайки.
— Канадзава хочет собрать всех земных сенаторов и телепредов, — проговорила женщина, — которые через меня попытаются заблокировать решение mens publica. Вероятно, придется настаивать на том, что в этом случае законы Возрождения неприменимы.
— Выиграешь? — спросил Ланье.
— Вряд ли. Гекзамон уже не тот, что прежде.
— Кажется, президент отдался воле волн, — сказал Ланье. — А на словах он горячий противник открытия Пути.
— Так и есть, но что он может поделать, если весь Нексус — за? Когда корабль попадает в беду, капитан без рассуждений отправляет за борт все лишнее… Боюсь, у президента не дрогнет рука, если понадобится, оттолкнуть Землю, чтобы спасти остатки Гекзамона.
— Но ведь ярты…
— Один раз мы их отогнали, а ведь тогда тоже не готовились к войне, — перебила Рам Кикура.
— Похоже, ты этим гордишься. Что, переменила взгляды?
Она отрицательно покачала головой.
— Адвокат должен знать настроение противника.
Интересно, подумалось вдруг Ланье, почему Мирского так удивил отказ Нексуса.
— Какие шансы, что большинство проголосует против? — спросил он.
— Никаких, если в референдуме не будет участвовать Земля.
— В таком случае, почему мы здесь торчим? Я думал, от нас кое-что зависит…
Рам Кикура кивнула.
— Зависит. Мы будем путаться у них под ногами и тянуть время. Прилив уже начался, верно?
Насколько мог судить Ланье, был отлив, но он понял, что она имеет в виду.
— А что мы скажем в Орегоне? — спросил он.
— То же, что и здесь.
Они вернулись в дом. Ланье размышлял. Огонек юношеского энтузиазма угас, пришло разочарование, а еще понимание того, что можно было бы заупрямиться и драться до конца, несмотря на всю безнадежность положения. Почему-то эта мысль прибавила ему бодрости и уверенности.
Кроме того, он подозревал, что Мирский (или существа на краю времени) куда могущественнее, чем Гекзамон.
Пока Карен и Рам Кикура что-то выясняли с Канадзавой, Ланье перенес в челнок самые легкие сумки. Когда он вошел в люк, автопилот выдал красный пикт.
— Нельзя ли по-английски? — осведомился Ланье, испытывая необъяснимое раздражение.
— Полет откладывается, — сообщил автопилот. — Мы останемся здесь до прибытия полиции орбитальных объектов.
Ланье широко раскрыл глаза.
