Фаррен Сайлиом встал и послал на монитор серию пиктов.
— Господа, если вы согласитесь задержаться на несколько минут, то к нам присоединится еще один старотуземец. Наверное, господину Мирскому удастся его вспомнить. Ведь вы когда-то были соратниками, товарищами по оружию, перед Погибелью, в составе воинских частей, напавших на Пух Чертополоха. После Погибели он вернулся на Землю и поселился в крае, который теперь зовется Анатолией.
Мирский смиренно кивнул. Ланье пытался вспомнить уцелевших русских из окружения Мирского — всплыло всего два-три имени. Резкий, суровый замполит Белозерский… Самоуверенный и хладнокровный Горский, старший инженер Притыкин…
Полыхнул экран монитора, и Фаррен Сайлиом велел двери отвориться.
— Господа, это господин Виктор Гарабедян, — с торжественно-выжидательной ноткой заявил он.
«Надеется, что этот человек изобличит Мирского», — сообразил Ланье.
В комнату вошел худой, седой, слегка сутулый блондин. На его руках виднелись чудовищные шрамы. Полузакрытые глаза слезились. «Лучевая болезнь, залеченная тальзитцем. Должно быть, сразу после войны он возвратился в Россию».
Гарабедян окинул взглядом комнату. Он был явно не готов к этой встрече. При виде Мирского глаза его засветились, по лицу скользнула ироничная улыбка. Мирского же будто паралич хватил.
— Товарищ генерал, — произнес Гарабедян.
Мирский встал и приблизился к старику. Несколько секунд они стояли в шаге друг от друга, затем Мирский протянул руки и обнял Гарабедяна.
— Виктор, что с тобой стряслось? — спросил он, держа старика за плечи, но не привлекая к себе.
— Длинная история… Надо же, а ведь я ожидал увидеть дряхлого старца. Меня не предупредили, что ты остался прежним. Господин Ланье, я его узнал, но, надо сказать, он возмужал, не тот юноша…
Фаррен Сайлиом сложил руки на груди.
— Мы не сразу нашли господина Гарабедяна. Понадобилось несколько часов.
— Я поселился как можно ближе к Армении, — сказал Гарабедян Мирскому. — Лет через пять-шесть родина совсем очистится, и тогда вернусь насовсем. Служил в милиции, в российских силах Возрождения. Участвовал в Американском Освобождении, воевал против Гекзамона. Это и войной-то назвать нельзя… Знаете, как бывает: схватятся пацаны за палки и ну валтузить врача или учителя… Когда все это кончилось, подался я в фермеры. Ну, а вы где были, товарищ генерал?
Глаза Мирского обежали комнату, на них блеснули слезы.
— Друзья, нам с Виктором необходимо поговорить.
