— То есть мужчины живут в Нью-Джерси?
Понтер кивнул.
— Как они перебираются через реку? Я не вижу ни одного моста.
— Транспортные кубы могут летать над водой, — сказал Понтер, — так что летом пользуются ими. Зимой река замерзает, и её переходят пешком.
— Гудзон не замерзает.
Понтер пожал плечами.
— В нашем мире замерзает. Ваша деятельность влияет на климат вашей планеты сильнее, чем вы думаете.
Вертолёт повернул на юг и теперь летел над рекой. Скоро он немного изменил курс, что означало, что они пролетали над девственными пространствами Хобокена. Джок посмотрел налево. Всё правильно — остров был там: холмистый — ведь Манхеттен означает «остров холмов», не так ли? — усеянный озерами… и полностью лишённый небоскрёбов. Среди леса встречались прогалины со стоящими на них кирпичными зданиями, но ни одно из них не было выше четырёх этажей. Джок посмотрел в правое окно. На месте Либерти-парка был лес. Там был остров Эллис, и остров Либерти, но, разумеется, без статуи Свободы на нём. Ну и хорошо, подумал Джок; он, конечно, не ожидал увидеть там 150-футовую неандерталку, хотя…
Джок услышал изумлённые возгласы, когда остальные делегаты разглядели то, что он только что заметил: двух кашалотов в Верхней Нью-Йоркской бухте. Должно быть, заплыли сюда из океана. Они были футов по сорок в длину, с тёмно-серыми спинами.
Вертолёт повернул на восток, летя над водой между Говернор-Айленд и Баттери-Парк, а потом следуя над руслом Ист-Ривер. Джок видел сотни древодомов по её берегам, а также…
— Что это?
— Обсерватория, — сказал Понтер. — Я знаю, что вы помещаете свои большие телескопы под полусферические купола, но мы предпочитаем кубические структуры.
Джок покачал головой. Да разве в Гринвич-виллидж когда-нибудь бывает так темно, чтобы можно было разглядеть звёзды?
— И что, здесь много живности водится? — спросил он Понтера.
— О да. Бобры, медведи, волки, лисы, еноты, олени, выдры — не говоря о перепелах, куропатках, лебедях, гусях, индейках, и, разумеется, миллионы странствующих голубей. — Понтер на секунду замолк. — Жаль, что сейчас осень; весной тут цветут розы и другие цветы.
К этому времени вертолёт уже опустился довольно низко, и поток воздуха от его лопастей морщил поверхность воды. Они подошли к месту, где река поворачивала на север, и пилот вёл машину вдоль её русла ещё несколько миль, а потом посадил её на обширном поле, заросшем высокой травой и окружённом садами яблоневых и грушевых деревьев. Первым вышел Советник Бедрос, за ним — Понтер и Адекор, потом — генеральный секретарь. За ним вышел Джок, следом — остальные делегаты. Воздух был свеж, чист и прохладен; небо над головой — такое голубое, какое Джок видел лишь в Аризоне летом, но никогда — в Большом Яблоке
