Метафизическое кабаре | страница 61

— Гм… — Гиги прорывался в направлении дверей, забитых толпой входящих посетителей. — Красивая у тебя сестра, хотелось бы ее нарисовать.

Сокращенный портрет Хедвиг Занзауэр фон Сперма* на фоне фона.

*— Ты не внес в наш союз ничего, кроме спермы — Лейла паковала чемоданы Гиги. — Никакого чувства благодарности после стольких лет, — она выронила на пол коробку с красками. — Убирайся, — она сбросила со стены картину.

Гиги пробовал ее успокоить.

— Не прикасайся ко мне! — Она вырвалась из его объятий. — Ты всегда ко мне относился, как к собаке, теперь вот собираешься приласкать, как суку. Может, еще и любовью со мной заняться, а?! Иди, любись с другой собакой, ты, извращенец, ты, содомит! — она треснула тарелку о камин. — С этой сукой немецкой, что ты рисовал! — вторая тарелка зависла над дверью, усыпав ее цветными осколками.

Гиги, волоча за собой чемодан и папку с рисунками, понемногу отступал все ниже: третий этаж, второй, первый, улица, подвал, Метафизическое кабаре на Chabanais, 9.

Он подошел к столику Вольфганга.

— Я бреду в этом мире, как на собственных похоронах. Смотри, что она со мной сделала, — он показал обвязанный веревкой чемодан. — За твою сестру, за то, что я нарисовал ее портрет.

— Будем точны: за то, что ты к Хедвиг нагло приставал.

— Еще один ревнивец. — Гиги упал на стул. — Любовь слепа и потому ощупывает.

Читатель, прикрытый прежде газетой «Le Monde», высунулся из-за листа бумаги.

— Джонатан, — отложив газету, он протянул художнику руку.

Гиги грустными итальянскими глазами посмотрел на Вольфганга, потом на кипу, венчающую голову Джонатана.

— Очередной поклонник Бебы? Не везет девушке. Мало того, что чувак всего с одним рогом, так еще и с обрезанным.

Джонатан примирительно улыбнулся.

— Что за отсутствие диалектического мышления! Именно из недостатка и родится избыток.

В приглушенном свете тучная итальянская певица страстно шептала арию.

— Возвращаясь к нашей беседе, — Вольфганг вынул из кармана тетрадь. — Ты прав, Джонатан: пусть себе существуют красота, добро, правда, но я считаю, что поэзия лучше Бога.

— Ну вот, у тебя уже есть Бог, поэзия, добавь еще что-нибудь третье, например, Бебу Мазеппо, и ты, правоверный христианин, получишь догматическую Святую Троицу. Пейте вино мое. — Джонатан, священнодействуя, наполнял бокалы. — Я угощаю.

— Не впутывайте меня в свои религии. — Гиги поставил стул спинкой к столику, чтобы видеть сцену. — Я язычник, — он взял со стола бокал красного вина. — Я родился в Сицилии, живу в Риме, я языческий художник, восхищаюсь всем и всеми.