Жизнь Нины Камышиной. По ту сторону рва | страница 64
Лариса лежала на кровати, вытянув длинные ноги: на голове бигуди, миловидное лицо покрыто толстым слоем крема. На кровати разбросаны фотографии.
— Лариса, вы опять курили? — с неудовольствием произнесла Анна, заметив в пепельнице окурки со следами губной помады. — Вы же бросили, а сейчас опять за старое.
Лариса резко поднялась. Села.
— Я бы бросила. Но, знаете, Анна Георгиевна, я человек в жизни разочарованный. Столько у нас подлости. Если хотите знать — я пробовала даже пить.
— Ну и как?
— Бросила. Противно.
— А зря. Напилась бы, валялась бы под забором. Ничего не скажешь — достойный и активный метод борьбы с подлецами.
— Лежала я в больнице — всего насмотрелась. Нет уж — не нам, больным, тратить свои нервы на подлецов. Пусть подлецов люди поздоровее перевоспитывают.
— Кстати, Лариса, у нас в отделении семьдесят больных. Здоровее всех — вы.
— А зачем же мне путевку сюда дали?
— Не знаю. Я бы на месте ваших лечащих врачей отправила вас отдыхать в санаторий общего типа. Практически у вас туберкулеза уже нет.
Лариса вздернула подбородок и с вызовом проговорила:
— Между прочим, вопрос о продлении мне лечения уже решен.
— Кто вам это сказал?
— Мне обещала Виктория Марковна. Она до вас была моим лечащим врачом.
— Хорошо, я это выясню. Но повторяю: вы здоровы и продлевать лечение вам нет надобности.
После обхода Анна поднялась на второй этаж, к Виктории Марковне.
Выпятив и без того чуть оттопыренную нижнюю губу, та сказала:
— Вопрос о продлении лечения Щетинко согласован с Маргаритой Казимировной и начмедом.
— Но вы, как лечащий врач, понимали, что нет в этом надобности?
— Почему? Лишний месяц отдыха никому не вредит.
— У нас не дом отдыха. И если мы будем держать в санатории мнимых больных, то для нуждающихся в климатолечении у нас не хватит мест.
— Что вы от меня хотите?
Как можно мягче Анна произнесла:
— Я хочу, Виктория Марковна, чтобы вы пошли со мной к главврачу и сказали о своей ошибке.
Вика неожиданно улыбнулась, оскалив мелкие зубки:
— Это бесполезно. Вот увидите — ей продлят.
Когда Анна вошла в кабинет Спаковской, там сидел Мазуревич.
Он поспешно встал и вышел.
«Королева», откинувшись на спинку кресла, курила. Колечки дыма, раскручиваясь, уплывали за окно в зеленый парк.
«Интересно, а какая она дома?» — подумала Анна, но, встретившись со спокойно-пытливым взглядом Спаковской, сразу же настроилась на деловой лад.
— Я с вами согласна, — выслушав Анну, сказала Спаковская. — Щетинко не нужен санаторий. Но как это ни прискорбно — мы не можем ей отказать. Поверьте мне на слово: другого выхода у меня нет.