Огромное зеркало в середине между окнами было разбито в дребезги. У статуи, стоявшей в углу, была отломана голова. В другом углу были свалены какие-то грязные мешки. Посреди зала стоял длинный стол, вернее несколько столов сдвинутых в ряд. Вокруг них сидело человек двадцать офицеров и среди них Дьявол Петрович, имевший, как показалось Васе, несколько смущенный вид. При свете свечей, вставленных в знакомые Васе бронзовые канделябры, сверкали золотые погоны.
Так как голоса сливались под гулкими сводами зала, то Васе приходилось с напряжением прислушиваться, чтобы разобрать отдельные фразы.
Офицеры, видимо, о чем-то спорили.
— Как же! — кричал офицер с длинными черными усами, — так они и отдадут вам обратно землю!
— Дожидайтесь! Что они дураки что ли!
— Силой взять, — кипятился подполковник, — перепороть всех... перевешать мерзавцев!
— Всех не перевешаете! И не перепорете!
— Нет, перепорю!
— Господа, к делу!
— Позвольте, я только хочу знать, за что мы воюем...
— Я полагаю, что это и так всем ясно! В воззвании сказано за учредительное собрание!
Седой полковник вдруг вскипятился и ударил кулаком по столу.
— Я тридцать лет служил государю моему, — крикнул он обиженно и сердито, — и никаких учредительных собраний...
— Позвольте, государь расстрелян...
— Нет-с, не расстрелян... а живет в Испании у своего друга и родственника Альфонса тринадцатого.
— Сказки!
— Для вас сказки, потому что вы и в бога не верите, а для меня это святая истина...
— Извините, я в бога верю!
— К делу, к делу!
Внезапно позади Васи на чердаке послышалась страшная возня. Слышалось какое-то шипение и глухой лай.
Вася понял что это Жулан пробрался за ним и теперь на чердаке охотится за кошкой. У Васи сердце замерло от ужаса. Жулан между тем, загнав кошку в груду старья, выбежал на хоры и подбежал к Васе.
Вася быстро зажал ему морду рукою, а другой рукою прижал к себе.
— Тихо, тихо, — зашептал он.
Но от резкого движения одно из лепных украшений на хорах отломилось и полетело в зал.
— Это еще что за чорт? — сказал кто-то из офицеров.
— Крысы вероятно, — заметил другой, — ну-с господа...
На секунду воцарилась тишина, и затем громко и решительно заговорил какой-то худой военный с седыми подусниками.
Говоря, он все время тыкал пальцем в пеструю бумагу, очевидно, карту.
— Красные заняли сахарный завод, пункт важный в стратегическом отношении, ибо к заводу, как вам известно, проведена специальная железнодорожная ветка. Весьма вероятно, что они захотят занять Ястребиху и едва ли будут откладывать. Так как при партизанской войне нападающий всегда находится в более выгодных условиях, то я и предлагаю...
