На следующий день Лора захватила с собой паспорт, эвакуационный лист, справку из института.
— А где похоронка на мужа?
Похоронки не было, Лора объяснила почему.
— Так он не убитый, а пропавший. Все равно должно быть извещение.
Лора не могла объяснить, почему его нет. Лилю поставили на очередь в садик, но сказали, что первоочередницей она быть не может и ждать придется долго. Если, конечно, Лора не добьется извещения о муже.
По дороге в цех Лора заплакала. Это случалось редко — она привыкла держаться, быть твердой всегда, во всем. Разговор в завкоме разбередил ее горе. Но не только это — разговор обидел ее, был жесток, поражал бездушием. Смерть Левы, подтвержденная военкоматом, оформленная справкой, была условием устройства дочери, даже не устройства, а спасения: Лилька тощала и хирела на глазах. Лоре не верили, что отец ребенка погиб, пропал. Но как можно “добиваться извещения”?
“Смертей много, у людей притупляется сочувствие, они теряют осторожность и такт”,— Лора уже старалась оправдать сотрудницу завкома, но убедить себя в се правоте не могла.
В цех она пришла заплаканная, расстроенная. Перерыв кончался, она не успела пойти в столовую.
— Где ты была, девушка? — к Лоре подошла уборщица, тетя Дуся, с миской в руке.— А я тебе второе несу, выпросила. Талончики занесешь. Перекуси. Э, да никак ты плачешь, что, дочку в садик не берут?
Лора заплакала сильнее и закрыла лицо руками. Подошли еще женщины: чего это она — обедать не пошла, плачет?
На них наскочила Ивановна, цеховой профорг.
— Что за собрание — перерыв кончается. Ей объяснили, отчего плачет Лора.
— Дите некуда девать? А ну, мамаши, признавайтесь, у кого бабка дома с детьми сидит?
Женщины молчали. Может, не было бабок, а может, не хотели сказать — понимали, куда клонит Ивановна.
— У меня мама сидит с сынишкой, я поговорю с ней, сказала молодая тихая женщина, тоже станочница, Надя Смирнова.
На следующий день она подошла к Лоре:
— Мать согласилась на недельку, приводи дочку. Захвати что покушать.— И дала адрес.
Лора начала водить Лилю к бабе Мане Марии Тихоновне, пожилой женщине. Девочку она встретила ласково. Пятилетний внучок ее, Саша, обрадовался компании. Поначалу Лиля дичилась, но вскоре ребята разыгрались и через несколько дней подружились. Неделя прошла, баба Маня оставила Лилю еще на неделю, а затем уже не назначала срока.
Сашенька привязался к Лиле, оба не очень бойкие, они хорошо играли вместе. Саша сказал матери:
