«А я-то представлял себе Будду по-другому. Думал, что он, как человек, а у этого морда кабанья и черепа на голове. Но им виднее. Высота та же, позолочен, потерт, пальцы сломаны. Так что, несомненно, с дефектами. Он самый и есть. За полсотни я бы такого купил. Забавно».
«Столичную», которую надпись на этикетке рекомендовала слегка охладить, пропавший иностранец в холодильник не ставил, видимо, вообще к ней не притрагивался, так как была она завернута в первозданный целлофан.
«Неужто тоже для кого-то припас? Тут, наверное, ноль восемь. Удивительный человек!»
Дошла очередь до письменного стола. Там-то и отыскались в среднем ящике завернутые в бумагу «Женщина в ванне» да «Арлекин и Смерть». Женщина была голой, но выглядела скромно. Люсин решил, что за несколько штрихов черной туши сорок пять рублей многовато. Зато другая картина была многоцветной акварелью. Желтый скелет в черном, забрызганном жемчужными слезками плаще выглядел весьма внушительно. К тому же он еще наигрывал на скрипочке из берцовой кости.
«Тоже дороговато», — решил Люсин.
В тумбе стола он нашел две нераспечатанные коробки шоколада («Поистине этот человек живет для других!») и план ВДНХ.
Не обрадовала его и ванная. Там на зеркальной полочке стояли всевозможные флаконы, мыльница с тремя сортами мыла, какая-то ароматичная соль и бритва. «Золинген» в кожаном футляре.
«Опасная! — с уважением подумал Люсин. — Не какая-нибудь электрическая. Значит, выбрит всегда, как биллиардный шар».
Еще висел там мохнатый халат, стояли поролоновые туфли и прямо в ванной валялась мочалка, вернее, настоящая морская губка.
«Вот и все. Документы, деньги и сертификаты у него при себе. Человек он небедный и со вкусом. Но все в меру. Джентльмен».
— Он ведь настоящий джентльмен, не правда ли? — спросил Люсин, выходя из ванной.
— Думаю, что да, — согласилась мадам Локар.
— И, конечно, вчера за завтраком он был гладко выбрит?
— Конечно.
— У брюнетов это, знаете, целая проблема: не пройдет и часа, как снова синева проступает.
— Он всегда был гладко выбрит.
«Отлично! Это хорошо, что у него опасная, очень хорошо… Но ведь перед вечером ему надо было где-то побриться?»
— Ну что ж, дамы и господа, осмотрим теперь эту папку и приступим к описи.
Люсин прошел к столу, раскрыл папку и аккуратно вывалил на стол ее содержимое.
Фотограф на всякий случай сделал несколько снимков.
— У вас все? — спросил его Люсин.
— Все.
— Тогда раздвиньте, пожалуйста, шторы и погасите свет.
