Эквус | страница 9
ДАЙЗЕРТ. А потом он ворвался сюда — внезапно — без стука, без ничего. К счастью, у меня в тот момент не было пациентов.
АЛАН (резко встает). Папа?
ЭСТЕР. Что?
ДАЙЗЕРТ. Это ответ на вопрос, который я задал ему два дня назад. Отчего он и рассердился во время пения своих коммерческих арий.
ЭСТЕР. Что еще за папа?
АЛАН. Который ненавидит телик.
(Он ложится на авансцене так, будто смотрит телевизор.)
ЭСТЕР. Вы хотите сказать, что отец запрещал ему смотреть телевизор?
ДАЙЗЕРТ. Да.
АЛАН. Это опасный наркотик.
ЭСТЕР. О, в самом деле?!
(На авансцену выходит Фрэнк, мужчина пятидесяти лет.)
ФРЭНК (Алану). Да, он не похож на него, но по сути это одно и то же. Абсолютно смертельная отрава. Если ты понимаешь, что я имею в виду.
(Дора следует за ним. Дора — женщина средних лет.)
ДОРА. Дорогой, по-моему, это уже крайность.
ФРЭНК. Когда ты долгое время сидишь перед этой вещью, то начинаешь глупеть, как большинство населения. (Алану.) Эта вещь — обман. Кажется, что тебе что-то дают, но в действительности у тебя что-то отнимают. Отнимают твой ум и твою сосредоточенность, каждую минуту, что ты смотришь телевизор, ты навсегда теряешь из своей жизни. Это настоящий обман, ты не находишь?
(Усаживается на пол. Алан пожимает плечами.)
Я не хочу говорить гадких слов, старик, но эта вещь никогда не заменит тебе чтения. Что ты сказал? Тебе что-то не нравится?
АЛАН. Все нормально.
ФРЭНК. Я знаю, ты думаешь, это не мое собачье дело, но ведь ты хорошо понимаешь… Хотя это очень скверно, когда ты так думаешь. Ты сын печатника, но ты никогда не читаешь книги! Если бы весь мир был таким, как ты, я бы остался без работы! Если ты понимаешь, что я имею в виду.
ДОРА. Опять одно и то же. Времена меняются, Фрэнк.
ФРЭНК (убежденно). Они меняются, если позволяешь им меняться, Дора. Пожалуйста, завтра же утром верни в магазин эту штуку.
АЛАН (кричит). Нет!
ДОРА. Фрэнк! Не надо!
ФРЭНК. Очень жаль, Дора, но я больше не потерплю эту вещь в своем доме. Говорю тебе, я не хочу, чтобы все началось сначала.
ДОРА. Но, дорогой, в наши дни все смотрят телевизор!
ФРЭНК. Да, и что же они там видят? Жестокое насилие! Грубые шутки! Каждые пять минут какой-нибудь улыбающийся идиот продает товар, которой вам не нужен, какой-нибудь болтик нашей экономической системы… (Алану.) Мне очень жаль, старик.
(Он покидает авансцену, возвращаясь на свое место.)
ЭСТЕР. Он что, коммунист?
ДАЙЗЕРТ. Я бы сказал, социалист старой закваски. Ярый борец за самоусовершенствование.