— Разумеется!
Когда трубка была положена, Джулия еще с минуту смотрела на телефон. Близнецы толкали стулья с противоположных концов стойки к центру, где находился тостер.
— Только не трогайте нож… — рассеянно сказала она.
Стулья столкнулись с треском, за которым последовал громкий вопль — Джорджу прищемило пальцы.
— Ай! Ай! Аааааай!!!
В попытке освободить брата Эдвард дернул стул, но вбок, еще и проехавшись им по многострадальной руке. Вопли переросли в пронзительный визг. Спеша к месту происшествия, Джулия услышала шуршание шин по гравию. Слава Богу и всем святым, Хью уже дома!
— Кровь! — вопил Джордж.
— Нет, крови нет. Твои бедные пальчики всего лишь ушиблены. Будут синяки, но мы их помажем, и все пройдет. Идем, подставишь руку под воду.
— Я не виноват! Не виноват! — завывал Эдвард.
— Конечно, милый. Это вышло случайно.
Задняя дверь медленно отворилась. Все обернулись дружно и с облегчением. На пороге стояли двое: Хью и шофер машины, присланной за ним из Ковентри, — он поддерживал Хью под мышки, как инвалида. Не успела Джулия испугаться, как ей стало ясно, что Хью всего лишь мертвецки пьян.
— Ох, ради Бога, тише! — простонал Бенджи и схватился за голову.
— Ну а теперь что?
Привязанность, которую Кейт чувствовала к шеф-повару, была щедро сдобрена раздражением. При всех своих недостатках это было милое великовозрастное дитя, однако порой недостатки перевешивали настолько, что хотелось задать дитяти порку.
— Что, что! Двухдневный запой, вот что.
— Как, опять?! Болван! Ты никогда ничему не научишься.
— Вчера был мой день рождения. А ты даже и не вспомнила.
— Как я могла вспомнить, если не знаю, когда он? Между прочим, это тебя не извиняет. Напиваться на собственный день рождения — дурной тон.
— С каких пор? Лично я всегда напиваюсь на свои дни рождения.
— Тем более болван!
Мутный взгляд Бенджи ушел в сторону, в пространство кухни, и постепенно прояснился.
— «Ерши»… — мечтательно протянул он, — «Ерши из текилы»…
— Что?
— Знаешь, что такое «ерш»? Когда смешивают неподходящее пойло. Надо разбавить текилу лимонадом, хорошо потрясти и опрокинуть внутрь, пока играет.
— Что?
— Пока пузырьки не вышли, тупица! Я вылакал десятки таких «ершей». Десятки, десятки и десятки! — Взгляд вернулся к Кейт, стремительно затуманиваясь опять. — К ним так легко пристраститься… ты бы тоже пристрастилась.
— А что, это настолько вкусно?
— Откуда мне знать? Думаешь, я что-нибудь помню? — Бенджи помотал головой, разгоняя дурман похмелья. — Эй, ты что-то неважно выглядишь! Неприятности?
