В конце концов, там будет Вирджиния в сверхженственном коктейльном платье. У нее прекрасный вкус в одежде, но если спросить, вещи какого дизайнера она носит, она лишь пожмет плечами, показывая, что это глупый вопрос. Дело не в этикетках, а в качестве и покрое.
И мне не хочется, чтобы Гидеон только на нее и смотрел, так же как и Боб. И если я к тому же планирую подкараулить Сая, мне нужно выглядеть на все сто. Я ведь знаю, какими смертельно прекрасными могут быть француженки (не говоря уже о Мими, которая нацелилась на Сая, словно самонаводящаяся ракета).
Но француженки — они открывают рот и говорят что-нибудь банальное, например: «Разве розы Хелен не прекрасны?» И обычно рассудительные англичане совершенно теряют голову. Иногда я замечаю, как они смотрят на Вирджинию с собачьей жадностью, словно слюнявый Лабрадор на индюшку, поданную к воскресному обеду.
Они даже не догадываются, что мне о ней известно. Она выглядит такой скромной и сдержанной, когда ходит на мессу в церковь каждое воскресенье с детьми, наряженными в штанишки и платьица, но я-то знаю, что таится за благочестивой внешностью. У нее лицо святой Марии, но тело шлюхи — думаю, это и делает ее такой неотразимой.
Я вернулась из Гайд-парка, где подверглась ежедневному унижению. Единственная из всех МНХ, я сама выгуливаю собаку (остальные платят личным тренерам, чтобы достичь точно такого же результата). Шофер Патрика Молтона все еще ждал шефа. Это тянуло на местный рекорд, как долго водитель может оставлять машину с работающим двигателем за счет компании. Под пассажирским сиденьем лежала свернутая «Дейли экспресс». Он вышел из машины, чтобы закурить.
— Все еще ждете Его светлость? — поинтересовалась я, проходя мимо с Калипсо.
Водитель закатил глаза и растоптал окурок.
— Ожидаю, когда Его светлость прибудут из аэропорта, чтобы отвезти их на работу, — ответил он.
В тот самый момент подъехало такси и, рыча мотором, припарковалось рядом с машиной Молтонов. Из такси вышел Патрик, держа портфель и экземпляр «Уоллстрит джорнал». Он сделал жест рукой ждущему шоферу и скрылся в доме.
Такси отъехало. Заработал двигатель «лексуса». В воздухе запахло выхлопными газами и ожиданием. На секунду я с печальным восхищением подумала о Ральфе, который без единой жалобы каждый день ездит на работу на метро в туфлях на тонкой кожаной подошве. Потом я покинула хозяев жизни с их шоферами и пошла домой. Поставив чайник, я отправилась прямиком к холодильнику.
