Я пошла назад по засохшей траве, тяжело дыша, с капельками пота на лбу.
Сначала я приду домой, приму половину гомеопатической успокоительной таблетки и подготовлюсь к разговору с Гидеоном о его предательстве (он сказал, что у него встреча и что вернется после обеда. Теперь я знаю, что у него встреча с Салли и Бобом, а обедает он черт знает с кем).
Я заставлю его признаться, что он спрятал письмо о гараже и действовал за моей спиной. Он лгал мне. И снял с ворот дома извещение о получении почты.
Но до того как начать действовать, мне необходимо сделать кое-что важное — и это что-то имеет отношение к Ральфу.
Я поспешила на кухню, сняла туфли и с легкостью помчалась наверх в спальню. Когда я увидела супружеское ложе с гладкими, белыми, чистыми простынями и взбитыми белоснежными подушками, то почему-то я отвела глаза.
— Нет, Мирабель, в последний раз тебе говорю, тебе нельзя надеть мои стринги, — прошипела я, запихивая трусики, чулки и бюстгальтеры в переполненный верхний ящик с бельем и закрывая его.
Мирабель не только считает, что mia casa — это sua casa[78], но и что вся моя одежда, украшения, туфли и даже нижнее белье принадлежат ей.
— Но ма-ам, — протянула Мирабель. Она настолько обнаглела, что надела мои трусы вместе с юбкой и топом и стояла перед большим зеркалом, разглядывая свою попу, прикрытую тонкой черной полоской хлопка. Это уж слишком. Я едва могу справиться с собственной сексуальностью, не говоря уже о свидетельствах расцветающей сексуальности дочери.
— Ты и вправду хочешь, чтобы на твой зад любовались все, кому не лень? — рявкнула я, замечая, как соблазнительно выглядит ее попка по сравнению с моей, настолько жалкой, что в те несколько раз, когда я обнажалась перед Саем, я выходила из комнаты задом, словно подданный перед монархом. Пози лежала на полу на спине, с восхищением глядя на Мирабель.
— Мам, — неожиданно спросила она, — а Мирабель будет учиться в университете?
Я не могла отдать должное несвоевременному вопросу дочери прямо сейчас.
— Подожди, Пози, — ответила я. — Может быть, и да, но сейчас мне необходимо разобраться с твоей сестрой.
— Если ты не хочешь, чтобы я носила твои стринги, почему ты держишь их у себя в комоде? — безжалостно спросила она.
— Во-первых, не твое дело, что я храню в комоде; во-вторых, мое белье — это МОЕ белье; и в-третьих, стринги — это негигиенично. — Я не стала вдаваться в детали. Дочь нетерпима ко всему вульгарному и грубому, так что вряд ли она смогла бы оценить информацию, что стринги фактически предоставляют микробам комфортный способ попасть из попы в уязвимое женское местечко.
