Эта линия была простой: вести себя как всегда. Казаться спокойной, уравновешенной, но все-таки немного встревоженной сегодняшним происшествием. Официальным происшествием — пропажей «остина».
— Ты знаешь, что со мной произошло, Жорж?
— Мне кажется, ты чем-то возмущена… Тебя что, ущипнули в метро?
— Идиот!
— Или подсунули в магазине фальшивую банкноту?
— У меня украли машину!
Жорж не выказал никакого удивления. Он человек методичный, организованный, временами излишне медлительный. Он только спросил:
— Здесь?
— Нет, в Париже на проспекте Мессин, пока я бегала по делам.
Элен решила, что будет лучше, если она сама все объяснит, избегая опасных вопросов:
— Я ее поставила рядом с каким-то белым «мерседесом». Еще радовалась, что нашла свободное место — еле-еле втиснулась. Когда я вернулась, «мерседес» был на месте, а моей машины не было.
Секунда страха — а вдруг Жорж чисто автоматически спросит, что она забыла на проспекте Мессин. Она даже заготовила ответ: будто ей нужно было доставить товар на дом одной из покупательниц. Но Жоржа интересует лишь практическая сторона.
— Ты сообщила о краже?
— Нет. Не хотелось задерживаться.
— Сделай это завтра утром.
— Обязательно, как только встану.
— Не забивай голову. Скорее всего какой-нибудь парень решил покатать подружку. Полиция найдет автомобиль за два-три часа.
— Будем надеяться.
Больше Жорж ничего не добавил, только протер кончиком галстука очки в золотой оправе.
— Скоро будем обедать?
— Минут через пятнадцать.
Он отправился в свою комнату, которую называл кабинетом, хотя это было настоящее логово. Каждый вечер Жорж погружался там в созерцание своей коллекции минералов.
Для него пропажа «остина» не являлась важным событием. Во-первых, он думает, что машину скоро найдут, а во-вторых, происшествие не затрагивало его лично, не нарушало заведенного порядка его жизни, не ломало его привычек. Жена была дома. Обед будет подан вовремя. Он может сидеть в кабинете и мечтать.
Элен почувствовала себя увереннее. Первые минуты общения с семьей прошли по плану. Ей удалось обмануть всех, скрыть свое волнение. Теперь надо было продержаться до конца вечера, до того момента, как она окажется в постели. Только бы Жорж заснул раньше, чтобы она могла дать волю слезам, которые уже застилали глаза.
Выключив свой шумный концерт, Даниель вышел из комнаты и спустился по лестнице, что-то насвистывая. У дверей кухни он остановился.
— А что сегодня на обед?
— Пида приготовила паэлью.
