— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.
— Хорошо, — ответила Надин слабо. — Только очень устала.
— Ничего, скоро тебе будет лучше.
— Да, доктор сказал.
Никаких личных вопросов! Ни за что! Ни в коем случае! Словно ничего не случилось, не надо заставлять ее объяснять, почему она здесь очутилась, почему пыталась покончить с собой. Пусть это останется ее тайной.
Но остается еще взгляд Надин, взгляд, в котором Элен читала сомнения и вопрос. Она повернулась к Жоржу.
— Неплохо было бы, если бы ты сходил к доктору и узнал, сколько времени она здесь пробудет.
— Но мы можем узнать у него об этом, когда будем уходить, — возразил Жорж.
— И будем бегать по больнице, разыскивая его? А мои каблуки так громко стучат!
Несколько секунд Жорж мялся, не догадываясь, что Элен хочет остаться наедине с дочерью. Конечно, он понимает, какой подвергается опасности, оставляя их вдвоем. А что если у Элен появились подозрения и она хочет поделиться ими с Надин? Нет! Наоборот, он должен решить, что жена хочет попытаться выяснить у Надин, почему их дочь пыталась покончить с собой, а потом все ему расскажет.
— Хорошо, — согласился он и вышел из палаты, закрыв за собой дверь.
Надин напряженно смотрела на мать. Она не сможет обрести покой и чувствовать себя счастливой, пока не получит ответ на мучающие ее вопросы.
— Мама, — обратилась Надин к Элен, — я хотела бы…
Элен резко встала.
— Стой! — воскликнула она. — Я забыла сказать папе…
Но она так неловка, что сумка переворачивается, падает и ее содержимое высыпается на кровать больной.
— Какая я криворукая, — сказала Элен с улыбкой. — Всегда у меня все кувырком. Послушай, дорогая, пока я буду искать отца, собери, пожалуйста, мое барахло.
Барахло! Пудреница, ключи, мелкие монеты, бумажник, водительские права, талоны на метро и… записная книжка в зеленом кожаном переплете…
Элен вышла из комнаты, не дожидаясь ответа дочери. Она закрыла за собой дверь и прислонилась к ней, зажмурившись от волнения, потом сделала несколько шагов по коридору и вновь вернулась к палате.
— Не знаю, куда он пошел, — произнесла она, — в коридоре его нет.
С первого взгляда она поняла, что ее план удался. Надин, собирая вещи в сумку матери, конечно же, пролистала записную книжку, в которой не оказалось ничего тайного и подозрительного. Перемена сразу заметна на лице дочери, которое просто светится от счастья. К ней возвращается жизнь, Надин нежно пожимает руки матери.
— О! Мама! Если бы ты только знала…
