— Расскажите нам подробнее, профессор.
— Ротшильды из Лафита были первыми из французов, но не первыми из иностранных виноделов.
— А кто был первым?
— Мигель Торрес, из Каталонии, он раньше всех рассмотрел потенциал этой страны, дальше были Ротшильды обоих замков. Потом «дружеская авантюра» Брюно Пратса с Полем Понталье вылилась в винодельню «Аквитания», французы из «Касса Лапостоль», которые пригласили Мишеля Роллана и создали вино «Кло Апальта», Мишель Ларош из…
— Бургундии, — Макс перебил Жюно.
— Да, из Бургундии.
— Позвольте, профессор, а эти-то там что выращивают?
— Тоже, что и во Франции — Пино Нуар и Шардоне, и не только они, еще одна известная бургундская фирма открыла винодельню в Андах — это «Уильям Фэвр».
Аудитория молчала.
— В Чили есть даже шато.
— Вы нас разыгрываете.
— Нисколько, Шато «ЛосБолдос», конечно же, принадлежит французам, а на этикетке их главного ассамбляжа стоит надпись «Гранд Крю».
— Не может быть!
— Вот видите, сколько интересного из того, чего вы еще не знаете.
— Профессор, неужели столько наших соотечественников?
— И не только, не только французы. Серджио Таверсо, например, — сам чилиец. Он 30 лет делал вина в США, потом все бросил и вернулся домой, делать чилийское вино.
— И что, преуспел в этом деле?
— Да, гораздо лучше, чем в США.
— А что же американцы?
— Конечно, есть союз Мондави и чилийской «Калитерра».
— А итальянцы?
— И итальянцы тоже, Шанталье.
— Не может быть.
— Может, это информация для суперснобов: винодельня «Пунто Ногаль», которую открыли… Банфи.
— Банфи?
— Да, друзья мои, те самые консервативные до мозга костей Банфи, что делают классическое «Брунелло де Монтальчино» в Тоскане.
Макс вернулся домой переполненный ожиданием чего-то неясного и грандиозного.
— Отец, что ты думаешь о Чили?
— Странный вопрос.
— Жюно нам сегодня рассказал о Чили.
— Жюно, странно.
— Да, он нам намекнул, что там настоящее Эльдорадо, а мы все конкистадоры вина.
— Не ожидал от вашего профессора.
— Мы сами от него не ожидали.
— А ты сам что об этом думаешь?
— Не знаю, отец, ну я что-то пробовал, но специально в эту тему не вникал.
— И что он вам рассказал?
— Про наших, которые открыли там винодельни.
— Про наших, значит?
— Да.
— Да, — отец таинственно улыбался, но молчал.
— Почему ты молчишь?
Грегуар продолжал молчать и смотреть куда-то в пустоту.
— Ты помнишь Роббера?
— Да, это какой-то наш дальний родственник.
— Это мой двоюродный брат. Роббер давно уехал туда.
— Роббер в Чили?
— Да, сынок, уже пять лет.
