— Кажется, месье Видмер жаловался на свое здоровье? — все же спросил он. — По вашему мнению, он в самом деле был болен или зря беспокоился?
Мадам Видмер с задумчивым видом нахмурила брови.
— Я много думала об этом. Эжен говорил, что он плохо спал, но это неправда. Я часто видела его крепко спящим.
Она улыбнулась.
— Сколько раз он говорил, что не спал всю ночь, а на самом деле все время храпел! Я слышала это даже из своей комнаты, а она находится по другую сторону площадки.
Поль вытянул губы к уху матери.
— Две кровати лучше, чем одна! — сказал он по-английски. Это можно было бы перефразировать так: «Две головы лучше одной». — Не так ли мама?
Потом он повернулся к комиссару.
— Вы говорите по-английски, месье? — вежливо спросил он. — Я считаю, что детектив должен понимать многое…
— Замолчи, Поль.
Его мать стала пунцовой и оторвала его руку от своей талии.
— Ты уйдешь отсюда, если не будешь себя вести подобающим образом и не перестанешь меня перебивать.
— Мама, я думал, что толстый…
— Замолчи!
Поль стал плакать и вытащил из кармана носовой платок под цвет галстука и носков. Он громко всхлипывал, как ребенок.
Сатурнин взял шляпу и перчатки.
— Я полагаю, мадам, — сказал он, — что мне следует повидать мадемуазель Лорд. Я также хочу задать несколько вопросов вашему шоферу. Его зовут Колла? Он свободен?
— Гидо Колла. Да, месье.
Мадам Видмер тоже встала.
— Он должен быть в гараже, в двух шагах отсюда. Хотите, чтобы я позвала его?
— Нет, спасибо, не стоит вас беспокоить, но я буду признателен, если вы позвоните мадемуазель Лорд в отель и предупредите, что мы вскоре навестим ее.
— Мама, а ты хочешь, чтобы толстый отыскал папу?
— Проклятие! — прошептал Феликс Норман. — Понятно, почему папа удрал. Дело идет о добровольном исчезновении, самом что ни на есть добровольном.
Феликс широко улыбнулся, но комиссар оставался серьезным.
— Этот мальчишка способен учинить любой скандал, — пробормотал он.
Недалеко от дома, на маленькой улочке находилась новая постройка из желтых кирпичей — гараж. Наверху — жилые комнаты. В гараже кто-то распевал неаполитанскую песню под аккомпанемент текущей из крана воды. Гидо Колла положил на пол шланг и посмотрел на детектива.
— Да? — спросил он.
Это был мужчина лет сорока, облаченный в короткие штаны зеленовато-желтого цвета, черные гетры и небольшой белый жилет. Шофер, небольшого роста тщедушный человечек, видимо, был о себе высокого мнения. Его черные циничные глаза блестели, а зубы оставляли желать лучшего. Волосы завиты и напомажены. Ветер и солнце заставили покраснеть его смуглую кожу. Ранение от шрапнели оставило неприятные следы на левой руке. От него пахло чесноком и бриллиантином.
