«Победа» мгновенно увеличила скорость, пронеслась вперед и скрылась из глаз.
Дези заметалась у крыльца, ничего не понимая: проводник уводил ее от следа.
Через несколько минут машина вернулась и замерла вблизи замеченного дома. Смолин одернул на себе пиджак, переложил пистолет в карман и вышел из «Победы».
Шофер тоже выбрался из машины, приготовил оружие и облокотился на капот мотора.
Неподалеку Рустамов прикармливал Дези и зорко посматривал на капитана.
Смолин постучал в дверь.
Никто не ответил на стук.
Капитан ударил сильнее.
Послышались старческие шаги. Кто-то, не открывая дверь, спросил:
— Кого надо?
— Откройте, бабушка…
— Надо, говорю, кого?
— Напиться найдете?
Дверь немного приоткрыли, и стало видно женское морщинистое лицо.
Разглядев Смолина, старуха сняла цепочку.
— Пожалуйте, батюшка.
В прихожей стоял полумрак. Старушка медленно пошла вперед. Смолин держался почти вплотную к ней: преступник, если он здесь, не станет стрелять — побоится попасть в хозяйку.
Подойдя к ведру с водой, старуха загремела ковшиком и сказала:
— Включи лампочку, голубь. Я-то к темноте привыкла — все одно слепая, а тебе неспособно будет.
Щелкнув выключателем, Смолин быстро огляделся. Прихожая была пуста. На стене, на большом крюке, висела промасленная одежда железнодорожника.
Словно перехватив взгляд Смолина, старуха прошамкала:
— Не испачкайся, батюшка. Сын у меня — шофер, грузовик водит.
«Не очень-то она слепая!» — отметил про себя Смолин.
— Отдохнешь, может? С дороги, видать?
— Посижу немного, — согласился гость.
Старуха оказалась словоохотливой. Она сообщила, что сын ее — Пантелей — первейший в поселке шофер, но притом забияка и лихач.
— Конечно, — поспешила она сгладить впечатление, — дело молодое, не всякое лыко в строку.
— Пожалуй, — неопределенно откликнулся Смолин.
— Сын для матери всегда ребенок, батюшка, — вздыхая, сказала старуха. — Подрался как-то, бог знает где, зуб-то передний ему и высадили. Поверишь — неделю не спала. Он мне потом уж признался: уволили его со станции за драку. В артели стал робить. А так, шофер — лучше некуда. Верно говорю.
Видно было: старой женщине не с кем поделиться горем, и она открывает душу случайному человеку.
— Сын дома? — поинтересовался Смолин.
— Шатается невесть где, — огорченно промолвила старуха. — В отпуске он. Сутками пропадает. Так-то уж мне это не нравится, батюшка, слов нет.
Узнав у хозяйки, что к вечеру Пантелей сулился прийти домой, Смолин уехал.
За его спиной щелкнул дверной замок и загремела цепочка.
