– Да можно, называйте по-граждански, я не против, – согласился Мареев. – Так я и не понял толком, что случилось.
– То есть, вы потеряли сознание?
– Я? Да нет, – сказал прапорщик и осекся. – То есть, конечно, я потерял сознание на мгновение, просто как шарахнуло, я вырубился и не помню, что случилось. А потом сразу в себя пришел, так уже вокруг суетились.
– А, да, такое бывает. Вроде нокаута в боксе, понимаю, понимаю, – закивал майор.
– Именно! – Мареев обрадовался. – Мужики молодцы, сразу помогли, кровь стали останавливать.
– Да, наши военные – это дружная семья, – торжественно сказал врач и, взяв в руки историю болезни прапорщика, лежавшую на тумбочке, стал читать вслух: – Множественные порезы в области широчайшей мышцы спины, сочетанная травма предплечья, трещина в левом пятом ребре… Я не пойму, они что, целую страницу потеряли? Ладно, я и сам разберусь. Скажите, где у вас после открытой ЧМТ шрамы остались?
– После чего? – встревожился Мареев.
– А, ну да. Я привык, что больные после черепно-мозговых травм моментально привыкают к аббревиатуре. Покажите, попросту говоря, где вас по голове приложило?
– А почему по голове? – Прапорщик забеспокоился еще больше. – С головой у меня все в порядке…
– А у вас в детстве не было эпилепсии или там… потери памяти?
– Нет, конечно! Я же медкомиссию прохожу регулярно.
– Но тогда очень сложно понять, что вы, военный с большим стажем, тренированный мужчина в расцвете лет, потеряли сознание после того, как вам чем-то порезало спину, порвало мышцу на руке и надавило на ребра. Потеряли сознание, да так, что ничего не помните? Амнезия происходит, как правило, при ударе по голове. Не от моментальной же потери крови? А у вас основное кровотечение произошло при транспортировке.
– Ну, я же не врач, я не знаю… – уныло ответил Мареев.
– Ладно, действительно… Не вы же в этом виноваты. Ну, потеряли и потеряли. Квалификационная комиссия пусть потом сама разбирается. Вам до пенсии сколько еще?
– 2842 дня, – не задумываясь, ответил прапорщик.
– Вот как! Ждете, небось, не дождетесь? – улыбнулся майор.
– Да нет… – Мареев смутился. – Просто так принято у нас.
– Скажите, вы алкоголя много потребляете?
– Я? Да как можно? – праведно возмутился Иван Андреевич. – Ни капли!
Майор сделал пометку в своей записной книжке. И как бы случайно повернул ее в руке так, чтобы прапорщик смог прочесть последнюю запись «Склонен ко лжи…».
– Нет, я имею в виду, – прапорщик сделал вид, что ничего не видел, – во время лечения, согласно рекомендациям… А так – не больше других. По праздникам, под хорошую закуску…
