Несколько дней подряд никто не выходил на поле.
Это означало, что японцы выселили жителей, видимо готовясь к военным действиям.
До 29 июля все было тихо.
В этот день, как всегда, каждый с раннего утра занимался своим делом.
Пообедали. Как сейчас помню, повара сварили борщ и очень вкусную кашу. Обедать приходилось просто, без затей.
Прямо на траве расстилали брезент. Котелок между коленями — и кушай на здоровье!
Покушали, пьем чай. Вдруг подкатывает легковая машина, выскакивает пограничник.
— Командира подразделения просят немедленно в комендатуру!
Комендатура пограничной части была поблизости.
Ничего мы не спросили у пограничника, только подтянулись сразу. Почувствовали: начинается!
Недолго пробыл командир в отсутствии — через четверть часа он вернулся и сразу приказал готовиться выступать.
А мы уж давно готовы. Через пять минут снялись с места.
По дороге нам командир все рассказал.
В ночь на 29-е японцы сосредоточили на своей территории целую роту пограничных войск.
Темно было, да еще туман опустился. В наших местах такие туманы бывают по ночам, что руки своей не видно. Вот этим и воспользовались японцы — подвели свои войска к границе незаметно.
Наутро с криком «банзай» японцы кинулись через границу на нашу сопку Безымянную.
Одиннадцать советских пограничников стояли тогда на сопке в дозоре, одиннадцать героев. А японцев было человек двести пятьдесят. Но не дрогнули наши бойцы. Закидали врагов гранатами, били из винтовок.
Японцы наседали, подступали все ближе. Уже стрелять нельзя было. Завязалась рукопашная. Бились наши штыками, прикладами. И только когда пятеро из наших пограничников погибли, а остальные шестеро были ранены, японцам удалось не надолго захватить Безымянную.
Едва раздалась перестрелка на Безымянной, наши пограничные части мигом бросили туда подкрепление и, кроме того, вызвали нас.
Нужно было пройти несколько километров. Бойцы мчались бегом, — мне, верхом на коне, удалось лишь немного опередить их. Но когда мы добрались до Безымянной, все было уже кончено. Пограничные части еще раньше успели гранатами и штыками отбросить захватчиков.
Я увидел на склоне сопки одного из убитых японцев. Тяжелые солдатские ботинки были перекинуты у него через плечо, а на ногах — легкие туфли, чтобы легче бегать.
Не помогли самураю туфли — не убежал.
И с каждым так будет, кто с оружием шагнет на советскую землю.
