— Я хотела сейчас рассказать тебе, — не очень удачно соврала Николь. — Просто я не думала, что все получится так нескладно.
В воцарившейся тишине были слышны лишь звуки, раздававшиеся с улицы.
— Позволь мне все выложить начистоту. Ты пригласила своих родителей, которые считают меня подлецом, бросившим их беременную дочь, Дэвида, предпочитающего больше вообще никогда не видеть моей рожи, и Эдама, целых пять лет скрывавшего от меня твой адрес. На что ты надеешься? — Джейк покачал головой и уставился в потолок, подыскивая нужные слова, а затем пожал плечами. — Ты уверена, что это будет веселый праздник? Может, мне лучше не приходить?
— Нет, я хочу, чтобы ты пришел. Но если тебе не…
— Ладно, черт возьми… я приду, и будь что будет.
Николь открыла дверь своей квартиры, довольная тем, что весь следующий день можно будет отдыхать от бешеного ритма прошедшей недели. Она приготовит индейку, встретится со своими родственниками, соседями, друзьями и наконец расслабится. Расслабится? Николь саркастически усмехнулась. Какая же я глупая! Джейк ведь тоже будет здесь. Вот и расслабилась. Провести с ним целый день в присутствии двух десятков других людей — да ведь это же настоящая пытка! Как она не подумала об этом сразу!
Последние два дня она убеждала себя в том, что все это нервы и ей вовсе не надо волноваться из-за встречи Джейка с ее родителями. Как только они познакомятся, все сразу встанет на место. На самом-то деле все обстояло совсем иначе. С того вечера, когда Джейк открыто заявил, что они могли бы снова стать любовниками, Николь не в силах была думать ни о чем другом. Даже вся ее квартира, казалось, была пропитана им. Она ощущала его присутствие буквально везде: в нотном листе, брошенном в мусорное ведро, в витавшем в воздухе запахе его одеколона, в валявшемся галстуке, который он оставил у нее однажды днем после деловой встречи.
Умышленно соблюдавшаяся им дистанция только еще больше разжигала ее, поскольку она все равно не могла забыть его сладостных поцелуев и жарких объятий.
Николь переступила порог и сразу остановилась, увидев Джейка, по-хозяйски развалившегося на разложенном диване. Он смотрел по телевизору вечерние новости и как будто не замечал ее. Сердце на миг замерло, а потом сильно заколотилось, когда до ее сознания дошло, что он лежит в одном лишь домашнем халате, блаженно вытянув вдоль дивана свои длинные, стройные ноги. Что-то шевельнулось у нее глубоко внутри, и по всему телу разлилось тепло. От возникшего знакомого желания она вся задрожала.
