И вот я, в газовых юбках, являлась играть на кастаньетах и плясать на веревке перед толпой зрителей; затем, меня видели входящей в клетки хищных, зверей, где я, лежала на спине у льва, запускала в его гриву свои белые руки, прикладывала свои губы к его пасти и покрывала все его туловище своими, также рыжими, как у него, волосами! На меня смотрели мужчины своими жгучими глазами, а я, поднявшись, после всех этих упражнений с хищниками, с распущенными волосами — я улыбалась, в ожидании или смерти или поцелуев!
Не знаю, каким образом, но я стала богатой. По утрам брала свои румяны в тех ящиках, куда мне клали золото. Дни проходили в празднествах, при свете люстр, в громадных залах, где огромнейшие зеркала отражали в себе музыкантов и всю нарядную толпу гостей, преклонявшихся перед моею красотой. Я ездила по городу, откинувшись на шелковые подушки коляски, погруженная в свои мечты и едва успевая отвечать на многочисленные поклоны золотой молодежи и значительных лиц города в развевающихся султанах.
Любовник мой, вероятно, был каким-нибудь министром; по его приказанию, я румянила свои щеки. Тогда-то, поняв силу своей красоты, я, однажды, поддалась искушению гордости. У меня была толпа поэтов, которые воспевали меня, не смея понять моей натуры. Подлые души! Поэтому я написала поэму о себе; подобную той, в которой великие итальянские гении олицетворяли все величие первобытной красоты, а христианские художники изображали своих великанов обоих полов. За эту поэму книгопродавец попал в тюрьму. Но, оставшись верной самой себе, я изливала свои ласки на низшие класс людей, точно так же, как солнце разливает свои лучи равномерно на всех; выходя из дворца, я находила свой рай в толпе! Таким образом, когда мой обожатель погиб от удара шпаги одного джентльмена, я влюбилась, в Мадриде, во время боя быков, в Прима Спада.
Это был гордый малый, уже сидевший за что-то в тюрьме, откуда он убежал. Он бил меня, когда был пьян, а я ему подливала вина, находя его особенно красивым в гневе. Он собирался уехать из Мадрида, и я сказала ему:
— Возьми меня с собой.
Мы уехали вместе, в сопровождении его товарищей, молодых, сильных, грубых и красивых, как он. Одна, среди них, я переходила из города в город, бывала в цирках, где сидела в первом ряду, прислонившись грудью к барьеру, задыхающаяся, с жадно горевшими глазами. Эти укротители зверей очень любят женщин. Я была их любимицей и главной причиной их ссор.
