Короче. Если вы в данный момент находитесь в согласии с миром, или, если хотите, с природой, если все вокруг вас гармонично, то “убывание” пройдет безболезненно: убудет лишнее. А если нарушаете равновесие, если создаете в своем пространстве некоторый энергетический перекос, то, действуя таким неаккуратным путем, добиваетесь того, что “убывание” будет сопровождаться разрушениями.
Понятно теперь, для чего мы учимся бросать бумеранг? Чтобы после достижения цели при встрече с последствиями отделаться небольшими синяками».
Я говорю:
— МСН, а может, мы не будем навязывать миру свою волю? Давайте лучше исполнять желания.
— Но для этого нужны совсем другие упражнения, — отвечает он. — На обретение внутреннего равновесия, на работу с препятствиями (мы на них смотрим как на злейших врагов, а они нам не чужие — мы их сами себе создаем), на тренировку чувства юмора...
В этот момент мы все замечаем, что из леса летит в нашу сторону некий предмет.
Кто-то из группы начинает бурно радоваться:
— Учебное пособие возвращается! Ура!
И вдруг мы понимаем, что это вовсе не бумеранг. Прямо на нас летит довольно крупный хозблок. Вообще-то он радует глаз: такой светленький, свежий, словно только что построен. Но, сами понимаете, в подобной ситуации не до эстетики. Я бросаюсь бежать — и просыпаюсь.
Уф! Как тут не вспомнить слова Ильича: «Учиться, учиться и учиться!».
Тюремное забытье обрастает подробностями. Во-первых, у меня есть адвокат. Обещает помочь. Во-вторых, меня возили к судье. Наручники — невероятно холодный на ощупь предмет, даже во сне. Милиционер впереди, еще один — сзади меня; так мы и шли по зданию суда под испуганными взглядами пока еще свободных граждан.
У зала заседаний толпилась очередь. В дверях стояла дама — как мне показалось, в черном, наглухо застегнутом старомодном пальто. Почти до пола, очень широкое в плечах, прямого кроя, одеяние придавало даме сейфообразный вид.
— Это вы судья? — подскочила к ней женщина из очереди.
— Я судья! — ответствовала дама. — Не видите — на мне мантия!
Вот это да!
Дальнейшее помню смутно. Главное, что проснулся потом опять на тюремной койке.
«Нет, так не пойдет, — подумал я. — Если уж в моем сне появляются судьи, пусть хотя бы на них будет более элегантная униформа!»
