— Мюрат любит меня, — пропела я. — Мюрат любит меня!
— И вы любите его, — проговорила Гортензия печально. — Я рада за вас. Это, должно быть, огромное счастье — выйти замуж за человека своего выбора.
Но, разумеется, впереди нас ждали большие трудности. И самая тяжелая — переубедить Наполеона.
Сам Мюрат появился в пансионе поздно ночью, разбудил мадам Кампан и настоял, чтобы подняли и меня. Но я все равно не спала. Волнение и ожидание жестокой схватки с Наполеоном мешали заснуть. Мадам Кампан возражала, считая неприличным принимать мужчину в ночную пору, но ее взгляд излучал понимание и снисходительность. Не обращая на нее внимания, я, набросив тонкую шаль, босиком поспешила вниз, в общий зал. В новой форме, собственного изобретения, Мюрат выглядел так изумительно, что я чуть было не лишилась чувств.
— Какие прелестные розовые ножки, — пробормотал он.
Сопровождавшая меня мадам Кампан предостерегающе кашлянула. Отвесив ей легкий почтительный поклон, Мюрат поведал мне о бегстве депутатов и о последующих событиях.
— Сперва казалось, — говорил он, — ни один депутат не останется в Сен-Клу, но твоему брату Люсьену удалось собрать свыше пятидесяти человек. Мало, скажете вы, но в отсутствие остальных они представляли собой солидное большинство. Главное — они приняли постановление без всяких возражений.
— Какое постановление, генерал?
— Зачем забивать такую хорошенькую головку политической чепухой? — рассмеялся Мюрат. — Достаточно, если я скажу, что правительство сменилось. Директории больше не существует. Вместо нее у нас теперь Консульская комиссия в составе трех консулов: Сиейеса, Дюко и Наполеона Бонапарта. Первые двое мало что значат и в конце концов исчезнут с политической арены. — Он сделал паузу, в глазах мелькнула зависть. — Нет нужды подчеркивать, что подлинным главой является ваш брат и скоро будет первым консулом.
— Вы хотите сказать, — проговорила я, затаив дыхание, — мой брат стал правителем Франции?
— Выходит, что так, — коротко ответил Мюрат.
— Я должна немедленно отправиться к нему. Должна поздравить его!
— Сейчас уже слишком поздно, мадемуазель.
— Тогда передайте ему, пожалуйста: я буду на Руэ-де-ля-Виктори завтра утром.
В глазах Мюрата вновь промелькнула зависть.
— Тот дом уже пуст. Ваш брат переселился в Люксембургский дворец.
— Наполеон Бонапарт — некоронованный король Франции! — У меня едва не перехватило дыхание при мысли о почестях и привилегиях, столь неожиданно доставшихся семье Бонапартов.
