Но что могло быть ещё более секретным, он мог только предполагать. "Ну и ладно", думал он размашисто шагая по направлению к приемной генерала. "Пусть забирают это дерьмо в военную контрразведку а секретов у нас своих хватает выше крыши".
- Леночка, - Скарабей как всегда не утруждал себя уставным протоколом. - Пал Ваныч на месте?
Миловидная секретарша, отложив в сторону пилочку, аккуратно чтобы не поцарапать идеальную полировку ногтей, прижала клавишу интеркома.
- Пал Ваныч, к вам Скар... гм... полковник Гриценко.
- Запускай, - донесся в ответ скрипучий голос генерала.
- Ну что там у тебя, - Спросил генерал, показывая на гостевое кресло у низкого "чайного" столика.
Ни для кого в управлении не было секретом, кто именно займет кабинет заместителя начальника управления по оперативной работе после неизбежной генеральской отставки. Поэтому будущего преемника генерал принимал как равного.
Скарабей, уважая занятость генерала, коротко и четко доложил последнюю информацию по делу, в том числе и результат анализа Иванцова.
Генерал почесал нос, что обычно говорило о задумчивости и некоторой степени неуверенности, затем пригнувшись поближе к Скарабею, произнес:
- Хочешь слить это в контрразведку?
- Ох. - Следователь почесал затылок. - Хорошо бы. Тут все один к одному. И институт этот, смежных блин проблем не нашей епархии, и девка не простая. Да тут ещё Когановский отпрыск в виде трупа. Боюсь на нас это просто повиснет куском того самого.
- Хорошо. - Генерал хлопнул ладонью по столу. - Подготовь все, что у тебя есть, а я свяжусь с их руководством.
После ухода Скарабея, генерал еще посидел какое-то время в кресле, массируя шею и затылок, потом решительным шагом подошел к рабочему столу и нажал клавишу "вызов" аппарата защищенной связи.
- Оператор? Генштаб, адмирала Рокотова пожалуйста.
3
Лучшая форма возвращения, это пролёт над памятными местами на большой высоте.
Командир пятой отдельной бомбардировочной дивизии особого назначения, генерал-майор Галиев.
Речь главы Северо-Американского директората на праздновании Дня Толерантности. Вашингтон, 2095 год.
Демократия, власть народа. Когда мы говорим эти слова то подразумеваем не только то состояние внутренней свободы и народовластия которое является частью истинной западной цивилизации но и так же тот тяжелый путь который мы прошли для того, чтобы сейчас мы имели то что у нас есть. Начиная от Александра Македонского который нёс демократию и сободу порабощённым племенам востока, Наполеона Бонапарта, возглавивший освободительный поход второго Евросоюза против диких орд славян, и великого Адольфа Гитлера который всем сердцем желал отвести от западного человека нависшую над ним угрозу порабощения, все великие деятели демократии и свободы положили свои жизни на алтарь той веры которая и сейчас освящает наш трудный и тернистый путь к Великой Правде.
