Он протягивает мне ладонь и представляется:
— Уэсли Айерс.
И ждет моего рукопожатия.
Мне не хочется этого делать, но я не могу выглядеть грубой. Я держу корзину в правой руке, поэтому протягиваю ему свободную левую. Он заключает ее в своей, и звук его жизни прокатывается волной по всему моему существу, оглушая и ошеломляя. Уэсли звучит как рок-группа, с оглушительными партиями ударных и бас-гитар, перемежаемых звоном битого стекла. Я пытаюсь отгородиться от этого рева энергии, оттолкнуть его, но становится только хуже. И тут, вместо того чтобы просто пожать мне руку, он театрально кивает и слегка касается губами костяшек моих пальцев. И у меня перехватывает дыхание. Не так, как это происходит в слащавых девичьих книжках. Без бабочек в животе и головокружений. Я буквально не могу сделать вдох: все вокруг заполнил рваный ритм и звон стекла. Я краснею, как помидор, и, должно быть, хмурюсь, сама того не замечая, а он неправильно истолковывает мое смущение и выпускает мою руку, забирая весь шум и хаос жизни с собой.
— Чего такого? — игриво спрашивает он. — Это ведь обычай, ты не знала? Правая в правую — рукопожатие. А левая в правую — к поцелую. Вот я и подумал, что это приглашение к действию.
— Нет, — коротко отвечаю я. — Не совсем.
Вокруг меня опять воцаряется тишина, но я никак не могу прийти в себя и не могу скрыть своего замешательства. Поэтому я просто ковыляю мимо него к лестнице, но он поворачивается в мою сторону.
— Мисс Анджели из 4D, — продолжает он. — Она всегда ожидает поцелуя, хотя он превращается в сложный трюк из-за всех этих колец, которые она носит.
Тут он поднимает свою левую руку и слегка потряхивает пальцами. Я вижу, что у него тоже есть чем похвастать.
— Уэс! — зовет детский голос из открытой двери посередине холла. Из входа в 5С выныривает маленькая блондинистая головка. Я бы с удовольствием разозлилась на нее за то, что она не открыла мне парой минут раньше, но не могу — все, чего мне сейчас хочется, — осесть прямо на пол, покрытый клетчатым ковром. Уэсли намеренно игнорирует девочку и внимательно наблюдает за мной. Вблизи я замечаю, что его светло-карие глаза действительно обведены.
— Что ты делал в холле ночью? — спрашиваю я, пытаясь скрыть напряжение. Его лицо никак не меняется, и я уточняю: — В холле на третьем этаже. Было уже поздно.
— Не так уж и поздно. — Он пожимает плечами. — Половина кафе в центре еще работала.
— Почему тогда ты зависал здесь, а не там?
