— Пан инженер, можете больше не прятаться, — позвал товарища Збышек. Встал, забросил ружье за спину.
Там, куда указывал Телегин, тоже послышалось шевеление, а потом и человеческий силуэт показался. Збышек тем временем приблизился к месту отдыха диверсантов. Двигался он, как по льду скользил. Чисто привидение.
— Хорошим ты, наверное, охотником был, Михал? — поляк подошел ближе.
Невысокий. Худощавый. Лица не разглядеть, но судя по голосу, скорее пожилой. Теперь он говорил уже по-русски. С характерным южным говором.
— Начальство не жаловалось. Каждый квартал премии за перевыполнение плана имел. А что?
— Ничего. Любопытно. А польский откуда знаешь?
— Да, наверно, оттуда откуда ты русский. Живу долго…
— Мне не удивительно. Я родился, когда земли Польши еще в состав Российской Империи входили.
— А у меня из ваших ссыльных учитель был.
— В Сибири?
— Да.
— А не Стахом Ковальским, случайно учителя звали?
— Нет… — Кузьмич мотнул головой. — Фамилии не знаю. Он никогда не говорил, а я и не спрашивал… А имя помню. Отец называл его пан Тадеуш, а мне учитель велел звать себя Томеком. Знакомый?
— Может и знакомый… — пожал плечами поляк. — В те годы люди часто меняли и имена, и фамилии. Чтоб родных и близких не подставлять… — слегка поклонился Малышеву. — Мое почтение, пан капитан.
— Какой из меня пан… — от такого обращения Андрей даже растерялся.
— Ты что мелишь, старое помело, — второй поляк подошел размашисто, как по асфальту. Сухие ветки только что не кричали под его ногами. — Здравствуйте, товарищи!
— Стар я для того, чтоб к новым обычаям привыкать. — ответил Збышек. — Не хочет пан капитан быть паном, так и хорошо. А мне губа не распухнет, лишний раз уважение высказать.
— Здравствуйте… — Малышев, привычно оправил одежду и протянул руку второму поляку. — Товарищ…
— Анджей Квасневский, — представился тот. — Командир отряда Армии Людовой.
— Слышь, Иван… — долетел негромкий голос Пивоваренка. — Тут в лесах, оказывается целых две армии прячется. То-то немец в ихней Польше, как у себя дома хозяйничает.
— Разговорчики! — цыкнул на десантника Малышев.
— Обидно, но справедливо… — товарищ Анджей пожал руку капитану. — Товарищ командир, поговорить бы нам.
— Говорите.
Поляк неуверенно покосился в ту сторону, откуда слышалось тихое перешептывание, потом — на старшину.
— Говорите, не сомневайтесь. Диверсионная группа — как один человек. Случайных ушей здесь нет.
— Нам помощь нужна.
— То есть?
— Две недели тому наша радистка в облаву попала, и мы остались без связи. Двух связных посылали, но… судя по тому, что Басю ждали у пекарни, обе попали к «аковцам»… - товарищ Андрей помолчал немного. — Спасибо, за дочь. Даже думать не хочется, что с ней могло случиться, если б не вы.
