— Нда… и откуда он взялся на нашу голову?
— В смысле? Вы его что, не идентифицировали до сих пор?
Полковник поднял забрало и потер подбородок.
— Да нет, чип-код, конечно, считали — направленным сканером. По базам — чисто ангел, ну, насколько это для них вообще возможно. Ни разу не светился ни с какими заскоками, а тут — на тебе. Не понимаю.
Я бегло глянул проекцию анкеты — у парня оказались ничего не говорящее имя и вполне достойный послужной список. Не сказать, что фееричный, но и не пустышка. Для пустышек таких не готовили.
— Лучше бы он каждый год с высоток нырял — как все, да?
— Вроде того. Делать-то чего теперь?
Архангел пьяно пошатывался — из-за сильно вытянутых, вертикально поставленных плюсен он казался еще более неустойчивым.
— Восход Цитадели!!! Есть вспышка!!!
— Спецназ скоро будет? — совсем не нравились мне эти его обратные отсчеты.
Полковник безнадежно махнул рукой:
— Час-полтора. Их из столицы перебрасывают… там, как передают, до массовых беспорядков дошло.
Со звуком наполняющихся ветром парусов распахнулись крылья — то ли они послужили балансиром, то ли архангел просто собрался, но штормить его почти перестало.
Каждый год в один и тот же день головная боль полиций любой из планет, всё начинается с алкоголя и наркотиков. Потому что кто-то безумный выдумал, будто это может заменить цветные пилюли армейских лепил. И все верят. И всё часто выходит из-под контроля, по-разному, неизменно лишь одно — старты с крыш и упоенные, неуклюжие виражи. Но это лучше, чем не летать совсем.
Впрочем, у некоторых, особо одаренных, получается почти как раньше. Но не у тебя? Ты слишком тяжел для своих крыльев? Они — теперь только для эффектных поз?
— Готовность к вбрасыванию!!! Раз!!!
Получалось, часа-полутора у нас нет и в помине. Я переключил микрофоны на громкую связь:
— Эй, ты, птеродактиль, кончай орать — жабры застудишь!
И сделал шаг вперед.
— У него еще и жабры есть… — грустно констатировал за моей спиной полковник.
Видимо, он несколько иначе представлял себе технику ведения переговоров. Вдаваться в объяснения было некогда, ни насчет переговоров, ни по поводу того, что жабр у архангелов обычно нет. Они же не левиафаны.
— А ты что здесь, самый борзый? — поинтересовался архангел.
Но стрелять не стал, дожидаясь, пока подойду.
— Нет. Просто тоже чалился на «Небесной».
Я приблизился к архангелу на максимально допустимое расстояние, еще шаг — и по архангельским законам меня бы начали убивать. Пришлось задрать голову — я ниже среднего роста, и собеседник, принимая во внимание еще и модифицированные ступни, возвышался почти на метр.
