— Неправда. Однажды в Уэльсе вы видели, как принцессы пьют целебные воды.
Эжени отмахнулась:
— Ах, милочка, они были далеко! А его светлость совсем близко, всего в нескольких футах. Можно рассмотреть каждую пряжку, каждую пуговицу, перчатки и выражение лица. Леди Вудволл будет счастлива узнать, что носят джентльмены в Лондоне, чтобы заказать то же самое для молодого лорда Вудволла…
Едва речь зашла о моде, а тем более об отношении к ней Луизы, Тесса тут же перестала слушать. Дело не в том, что она не заботилась о собственной внешности или не хотела выглядеть стильно. Просто у нее не хватало терпения на бесконечные обсуждения преимуществ перчаток цвета слоновой кости перед перчатками цвета топленых сливок или на диспуты относительно лент и кружев на голубом атласном платье. Приходилось признать, что ей довелось родиться с твердым и решительным характером — к огромному огорчению легкомысленной, ветреной сестры. За то время, которое Тессе требовалось, чтобы переодеться и уложить волосы, Луиза едва успевала выбрать носовой платок. Эжени полностью находилась во власти старшей из сестер, хотя, как только оставалась наедине с Тессой, заметно менялась к лучшему. А поскольку миссис Невилл понимала неизбежность присутствия компаньонки в путешествии, то тешила себя надеждой, что тлетворное влияние Луизы скоро растворится в морском воздухе Бата.
Пока Эжени срывающимся от благоговейного восторга голосом комментировала возмутительно медленное продвижение графа, Тесса лениво обдумывала ближайшую неделю. Предстояло завершить немало дел, но в то же время хотелось выкроить пару дней на прогулку по любимым местам модного приморского курорта. Миссис Невилл мало интересовалась галантерейными лавочками, однако любила провести часок-другой в книжном магазине, а уютные кофейни Бата занимали в ее сердце особое место. Эжени, в свою очередь, мечтала посетить знаменитую Памп-Рум — зал горячих источников, чтобы потом рассказать Луизе, как были одеты дамы. Если бы можно было оставить компаньонку в Бате, Тесса непременно поступила бы именно так — к взаимному удовольствию. Здесь Эжени чувствовала бы себя намного уютнее, чем в маленьком городке, однако Луиза строго-настрого приказала никуда одной не ходить и не ездить. А если сестра что-то решила, то лучше было сразу признать поражение и подчиниться. Сам Пирр признал бы, что сопротивление бесполезно.
— Дорогая! — взволнованно воскликнула Эжени. — Дорогая, он идет!
