Еще мгновение Фульвия колебалась, а потом громко позвала:
— Кимбр! Кимбр, олух царя заморского!
Невысокий, светловолосый крепыш переступил порог, почтительно кивнул высокопоставленной гостье, выжидающе замер.
— Проводи меня в западную пристройку, — мягко молвила Алькандра. — Там поясню, в чем дело. Дашь обет молчания, половину золота вручу немедля, половину — после.
Северянин побледнел.
— Не пугайся. Этого требует Великий Совет.
* * *
— Теперь, Клиний, притяни поясом, — велела верховная жрица, жестом поясняя, как именно следует исполнить распоряжение.
Мелита обреталась на коленях перед глубоким креслом, лежа грудью и животом на сиденье, привязанная за тонкие запястья к основанию спинки, за упругие полные ляжки притянутая к львиным лапам, служившим передними опорами пуфу.
Она пришла в этот маленький, на далеком отшибе расположенный зал, дабы со смирением и покорностью выслушать горькие, заслуженные упреки. Принять немило сердитый выговор. Весьма возможно, проститься с достоинством придворной дамы и сказать «прости» Кидонскому дворцу. Или, кто знает, выдержать бичевание...
Элеана, действительно, держала в руке хлыст.
И не какой-нибудь, а четырехгранный, в два пальца толщиною, боевой бич из кожи гиппопотама, со свинцовым шариком на конце и тяжкой, свинцом же налитой, дубовой рукоятью — оружие, способное враз опрокинуть воина, облаченного броней, а незащищенного поразить насмерть.
Великая жрица не стремилась излишне рисковать в замкнутом, сравнительно тесном помещении. Всякое ведь приключается... Вдруг события снова примут нежданный, дурацкий оборот?
Но Мелита сочла, что устрашающий хлыст предназначается ей, и затряслась.
— Пощади, госпожа! — взмолилась женщина, бросаясь к Элеане. — Вели высечь обычной плетью! Не увечь!
Сама того не ведая, аристократка шагнула в расставленную сеть и чрезвычайно упростила неизбежные приготовления.
— Угомонись, — невозмутимо произнесла Элеана. — Этого бича ты не вкусишь, даю слово.
— Спасибо, — всхлипнула Мелита.
— Обстоятельства, при которых нарушился назначенный ритуал, уже известны в подробностях. Однако спрашиваю по долгу и обязанности: отчего ты, избранница священного быка, взбунтовалась и воспротивилась, предварительно изъявив доброе согласие?
— Не смогла...
— Замену тебе составила жрица Аэла. Но все же Апис оказался обманут. Ибо ждал он суженую, а возобладал первой попавшейся.
— Я побоялась, госпожа.
— Понимаю, — вздохнула Элеана. — И, признаться по чести, даже не гневаюсь. Ибо понимаю. Сама боялась...
