— Вилла Голдентрил находится в двух с небольшим милях к северу отсюда. Вы хотите отправиться туда сразу после завтрака, мистер Холмс? — я подтвердил ее догадку.
— Тогда можете воспользоваться экипажем. Роджер отвезет вас.
— Спасибо, мисс Лайджест. Это весьма кстати. И у вас превосходный кофе!
— Я часто готовлю кофе сама, — улыбнулась она.
— А чем вы намерены заняться сегодня?
Она помрачнела:
— У меня много дел в связи с похоронами.
— Похороны завтра?
— Да, завтра. Слава Богу, Келистон помогает мне, иначе я бы не справилась. Знаете, только сегодня, когда отчим не спустился к завтраку, я, наконец, поняла, что его больше нет… Все это, признаться, как-то не укладывается в голове. А ведь еще до вчерашнего дня я думала, что хуже быть не может.
— Вы прекрасно держитесь, мисс Лайджест. Вашей выдержке можно только позавидовать.
Она грустно улыбнулась:
— Надеюсь, моя выдержка не изменит мне и впредь. Но вы ведь, кажется, хотели о чем-то меня спросить, мистер Холмс?
— Почему вы так решили?
— Мне просто показалось. А разве я не права?
— Правы. Скажите мне, ваш отчим курил сигареты или сигары?
— Нет, он использовал нюхательный табак. Ах, да! Мистер Холмс! — встрепенулась она. — Сегодня ночью я вспомнила об одной подробности, которая показалась мне существенной.
— Я весь внимание.
— В тот день на столике в мраморной беседке стояла пепельница. Она была из какого-то красивого материала и в серебряной оправе, поэтому я ее запомнила.
— В ней были окурки? — заинтересовался я.
— Были, в том-то и дело! Один или два коричневых — от сигар сэра Чарльза и несколько маленьких — должно быть, от сигарет. Один из них лежал на самом столе, наверное, вывалился.
— Великолепно, мисс Лайджест! Вы идеальный клиент! Сигары, пепел или окурки часто являются важной уликой, и ваш случай не исключение.
— Я рада, если помогла вам.
— Вы помогли, прежде всего, себе! Допивайте кофе, Уотсон, нам пора идти. До вечера, мисс Лайджест! Надеюсь, ваши хлопоты не слишком утомят вас.
Через четверть часа мы уже тряслись в коляске по проселочной дороге.
Вилла Голдентрил оказалась весьма изящным строением. Она располагалась на некотором возвышении, и парк красиво обрамлял ее своей зеленью.
Мы въехали на центральную аллею, которая тянулась до парадного входа и то и дело разветвлялась на боковые тропинки.
Нам навстречу вышел чопорный дворецкий — аккуратный, уравновешенный и предупредительный, с пышными усами и чуть выделяющимся брюшком:
— Что вам угодно, джентльмены? — осведомился он.
