— С сегодняшнего дня… я. Если, конечно, банк даст мне ссуду.
— Ты?
— Угу.
Мэйхуа широко раскинула руки и сделала пируэт.
— Добро пожаловать, сэр, в ночной клуб «Вечерний аромат».
Она подлетела к Мэту и неожиданно положила руки ему на плечи. Глаза Мэйхуа сверкали, словно раскаленные угольки, на лбу выступили крохотные бисеринки пота. Он хотел взять ее за руки, но Мэйхуа резко отвернулась.
У него неистово билось сердце, в горле пересохло. Мэйхуа кокетливо улыбнулась, и Мэт почувствовал, что она уже не так взволнована и напряжена.
— Я думала, здесь мы сделаем барьер, чтобы чуть-чуть возвышался над танцплощадкой, а музыканты будут там. Как ты думаешь?
Прежде Мэт не замечал, чтобы Мэйхуа нуждалась в чужих советах.
— Не нравится? А я хочу, чтобы тебе понравилось, — сказала она, погладив его руку.
— Я польщен.
— Почему? — Мэйхуа, казалось, растерялась.
— Потому что раньше мое мнение не слишком тебя интересовало.
— О, Мэт, но мне вовсе не твое мнение нужно, — лукаво ответила неотразимая китаянка. — Я хочу услышать точку зрения мистера Юнга, сына самого богатого предпринимателя Юго-Восточной Азии, наследника империи «Дьюкэнон Юнг» — главного биржевого магната, который производит электронное оборудование и владеет десятком банков.
Мэт расхохотался:
— Ну это чересчур. И звучит так, будто ты хочешь услышать мнение моего отца, а не мое.
— Ошибаешься. — Мэйхуа стала серьезной. — Пожалуйста, не говори так.
— Но согласись, это все как-то неожиданно. Род Хэйнс познакомил нас, я сказал, что мне понравился твой последний фильм, и вот — не проходит и двух недель, как… — Мэт улыбнулся, надеясь, что она все поняла и сама закончит его мысль.
Но Мэйхуа лишь губки надула:
— Ты думаешь, я спешу? Да?
Теперь Мэту было не до смеха.
— Вовсе нет, — виновато произнес он. — Прости.
Мэйхуа долго смотрела на него своими блестящими глазами. Затем медленно подошла совсем близко, так что тела их почти соприкоснулись, и прошептала:
— Я не хочу, чтобы мой джентльмен-англичанин думал так. Пожалуйста, не считай, что я тебя тороплю, пожалуйста…
Они поцеловались, и Мэйхуа сразу оттолкнула его. Мэт пытался было удержать ее, но, поняв, что еще не время, отпустил.
Мэт, чувствуя себя совершенно счастливым, довез ее до дома. И ничто не могло рассеять его радости, во всяком случае, не слегка нечистое дыхание девушки: он знал, что таким оно и должно быть.
— А, Цяньвэй, добрый вечер. Мы опоздали. Просим прощения.
Цю поспешно положил палочки в футляр и попытался запихнуть его в сумку. Но, увидев, что пришедший уже протягивает ему руку, растерялся, упустил время и в конце концов сунул футляр в карман брюк. Перед ним стояли двое мужчин — таиландец и китаец.
