Сначала оба жестами нарисовали в воздухе большой круг: «Это арбуз…»
— Папа умер, — прошептал высокий.
Маленький китаец на секунду замер, затем продолжил плавные движения руками. Он, казалось, не очень-то подходит для столь умиротворенного занятия: ростом пять футов восемь дюймов — не больше, с изогнутой линией губ, определенно свидетельствовавшей о буйном темпераменте. Тем не менее каким-то образом ему удавалось выполнять магические движения проникновенно и с утонченной грацией, которой был лишен высокий китаец.
— Когда? — чуть слышно прошептал коротышка.
— Два дня назад. Сунь Шаньван назначен начальником Центральной разведки Китая. Это он послал меня, Цю Цяньвэй.
«Я разрезаю арбуз…» — Оба продолжали жестами изображать подразумеваемое.
— Ты подвергаешь меня смертельной опасности, появившись здесь.
— Меня никто не знает. Я никогда прежде не выезжал за пределы Серединной Империи.
— Говори скорее. Я хочу, чтобы ты… ушел. — Человек по имени Цю прерывисто дышал.
«Эту часть арбуза я отдаю тебе…» — Они двигались так, словно между ними не происходило никакого диалога.
— Уже произошло много изменений. Военные дорвались до власти. Тебе приказано вернуться в Пекин, завтра.
— Но я должен ехать в Сингапур.
— Тебе изменили задание. Ты должен вернуться в Китай. Разрабатывается крупная операция, в которой тебе предстоит сыграть главную роль.
«Эту часть… я отдаю ей…» — Оба не прерывали занятий гимнастикой.
— Операция? — резко спросил Цю.
— Да. На Тайване. Папа всегда стоял за решение вопросов мирным путем. Но теперь, когда он умер, на Политбюро давят, вынуждая применить силу.
— Что? — Это слово вырвалось шепотом, но высокий услышал.
— Из Пекина ты должен отправиться на Тайвань — это твое следующее задание, Цю Цяньвэй.
— Как же так? — Голос Цю задрожал то ли от возмущения, то ли от страха. — Это все равно что приговорить меня к смерти.
— Тем не менее ты поедешь, и очень скоро.
Цю судорожно глотал воздух.
— Я не могу.
— Это приказ. — Стоявший сзади опустил руки. — Мне пора идти.
— Нет! Мне необходимо больше информации. Скажи…
Цю Цяньвэй услышал за спиной шорох и, повернувшись, увидел, что посланец из Пекина удаляется по бетонной дорожке к воротам парка. Легкий ветерок осушил пот на лице Цю, и ему вдруг стало холодно. Он тяжело вздохнул. С минуту он стоял, злобно разглядывая беззаботных отдыхающих, словно был главой крупного государства, находящимся в Таиланде с официальным визитом, но не одобрял атмосферу Страны Улыбок. Затем, подхватив сумку, он зашагал к выходу. У подножия статуи Императора сел на одну из белых каменных ступеней и посмотрел на часы: слишком рано пришел. Тогда он порылся в сумке и достал маленькую деревянную коробочку. В ней лежали две небольшие, завернутые в темно-красный бархат, серебристые палочки для еды.
