— Значит, нет? — уточнил Папкин.
— Значит, так, — согласился Жуков и закурил следующую.
— Вы с ней разговаривали последним. Потом ни ее, ни Вас не видели. Где вы были?
— Пиво пил, — ответил Жуков.
— Где?
— Во дворе.
Майор помолчал, а потом произнес:
— Ее убили после 11 часов.
— Да, — согласился Жуков, — в это время она пошла на пару. Я помню.
— Вы ее больше не видели?
— Нет! — сказал Жуков.
— Из института можно выйти двумя путями. Да?
— Верно, — Жуков опять икнул и закурил следующую.
— Вы уходили главным?
— Нет, я уходил через полукруг.
— Через вахту вы прошли в 11:40?
— Наверное.
— Где вы были 40 минут? — майор вперился в мутные зрачки Жукова.
— Курил. Сидел там же, — Жуков вспомнил стеклянные глаза Юли и закашлялся.
— Курить надо меньше, — посоветовал Папкин.
— Ага.
— В 20 минут 12-го в курилку спустился преподаватель латыни. Вы с ним позднее и ушли. Дойти до выхода — пять минут. Где вы были еще 15 минут?
Майор опять смотрел в окно. Жуков задумался.
— Ну, в туалете, — неуверенно произнес он.
— Да? Туалет находится за пять шагов до того места, где обнаружили труп. Вы ничего не видели?
— Не видел, — сказал Жуков и смял пустую пачку.
— То есть до 35 минут 12-го трупа не было?
— Получается, так, — сказал Жуков.
— Ее обнаружили без 15-ти 12. Ее убили за 10 минут, с 11:35 до 11:45, — подвел итог майор. Он вздохнул и сказал: — Спасибо.
— Всегда рад, — ответил Жуков.
Он вышел из деканата, плюнул и поехал к своей бабке.
Бабушка Михаила Васильевича Жукова, Марья Сидоровна, жила на Васильевском острове минутах в 20 пути от института в роскошной коммунальной квартире со всеми удобствами. Комнатка старухи являлась по коридоре второй справа, а метров в ней было этак 10–12. Кроме нее в коммуналке обитали некоторые другие жильцы, например Лиза Манк, молоденькая прелестная девушка, вроде как из ЛИИЖТа, супружеская чета Крапивницких и загадочный еврей Канцельбаум, который еще появится на страницах детектива «Молнии в штанах».
Итак, Марья Сидоровна сидела на полу своей комнаты и возилась с только что приобретенным у пивного ларька за 50 рублей синтезатором CASIO. Она нажимала разные клавиши и хлопала в ладоши каким-то совершенно невообразимым диссонансом.
Когда раздался звонок, старуха затолкнула синтезатор под кровать и поковыляла к двери. На пороге стоял ее внук Михаил Васильевич Жуков.
— О! Мишенька, — обрадовалась бабка, — что, опять двойка?
— Хуже, — мрачно ответил Жуков. — Помнишь Юльку?
— Ща, ща, — задумалась старуха, — та миленькая, белокурая, с длинными ногами, роскошная фигура, голубые глазки, и, вроде как, я видела ее в твоей квартире месяца два назад. Правильно?
