— Тейн, в последний раз прошу вас контролировать выражения в этом хлеву.
Арабелла начала хныкать, но вовсе не от слов, которые она каждый день слышала в детском саду:
— Что случилось с той дамой, мамочка? Она умерла?
— Она немножко переволновалась, только и всего. Иди сюда, дорогая. Присядь со мной.
Арабелла же не намерена была покидать сцену. Неким краешком сознания она понимала, что всего в одном шаге от того, чтобы стать звездой шоу.
— У меня все хорошо.
Розамунд откинулась в кресле:
— Этому мальчику с обручальным кольцом хотя бы унцию здравомыслия Арабеллы, — громко заметила она, обращаясь к мужу.
После того как Шардонне и скрипача удалили из зала, преподобный Элкотт благоразумно решил прекратить читать по шпаргалке. Тем более что она представляла собой нечитаемую путаницу вставок, зачеркиваний и исправлений.
— После цитат из Библии вступает хор — он исполнит «Как прекрасна твоя обитель» из «Реквиема» Брамса. Затем я прочту очаровательное стихотворение Теннисона — Седрик, к счастью, не отредактировал его, — после чего оркестр сыграет увертюру к «Ромео и Джульетте» Чайковского.
— Это не тяжеловато? — осведомилась Розамунд через проход.
— Ваш сын попросил, — коротко бросила Тейн.
— Потом я прочту краткую историю семьи Уокер, вслед за которой краткую историю семьи Хендерсон. Спешу заверить, по продолжительности обе истории будут совершенно одинаковы, — предусмотрительно добавил его преподобие. — Затем духовые квинтеты исполнят «Королевские фейерверки» Генделя.
Тейн заметила, что сразу три подружки невесты приобрели бледно-зеленый цвет шартреза.
— Давайте сейчас это пропустим.
— Затем жених и невеста обменяются клятвами. Лэнс, прошу вас, подойдите.
Каждое женское сердце в зале дрогнуло, когда Лэнс выступил вперед и пробормотал свою клятву Пиппе. Вошел Седрик в сопровождении Томми, изгнанного хранителя кольца.
— А затем я скажу «Мистер Хендерсон, можете поцеловать свою супругу, мисс Уокер».
Тут подскочила Розамунд:
— Прошу прощения, ваше преподобие! Вы хотели сказать «миссис Хендерсон», не так ли?
Священник сверился со шпаргалкой:
— Здесь сказано «мисс Уокер» — жирным курсивом, двадцатым кеглем.
Розамунд изобразила свою самую обаятельную, самую убийственную улыбку:
— Боюсь, этого не будет, Тейн. Немыслимо, чтобы женщина, которой посчастливилось выйти замуж за Хендерсона, не взяла бы его фамилию.
— Я договорился с Пиппой, все нормально, мама, — тихо произнес Лэнс.
Потрясенная до глубины души, Розамунд рухнула обратно в кресло. Мгновение спустя все могли видеть, как она прижимает к глазам платок.
