Этим Мессинг ненавязчиво противопоставлял себя коллегам, заботившимся только о деньгах и о своей известности. Еще одна байка рассказывает, как недобросовестные конкуренты пытались поймать его в «медовую ловушку»: «Однажды ко мне в номер вошла молодая и красивая женщина. Мой кабинет был почти изолирован от остальных комнат, где, я знал, сейчас должен находиться мой флегматичный Кобак. Взглянув на вошедшую женщину, я сразу все понял. Услужливо, предупредительно вскочил:
— Пани, садитесь! Такие очаровательные гостьи редко навещают конуру телепата. И когда они появляются, я бываю вдвойне счастлив. Только, простите, я на мгновение выйду, отдам кое-какие распоряжения.
Вышел, нашел в длинной анфиладе комнат мирно курящего сигару Кобака:
— Бегом в полицию! Бери человек трех — и назад. В кабинет не входите, встаньте у двери и смотрите сквозь верхнее стекло… Только быстрее! Потом я все объясню…
Возвращаюсь в кабинет. Снова рассыпаюсь в комплиментах. Знаю, что мне надо продержаться хотя бы минут пять, восемь, пока не подоспеет подмога. Наконец, чувствую, моя гостья переходит к делу:
— Вы делаете удивительные вещи. А знаете ли вы, что я сейчас думаю.
— Пани, я не на сцене. В жизни я обыкновенный человек. И могу сказать только одно: в такой очаровательной головке могут быть только очаровательные мысли.
— Я хочу стать вашей любовницей. И немедленно. Сейчас же.
— Пани!.. Но я женат!.. У меня дети… я люблю свою жену.
— Но вы же — джентльмен!.. Вы не можете отказать женщине в ее просьбе!..
И начинает рвать на себе одежды. Потом кидается к окну, распахивает его и кричит:
— На помощь! Насилуют.
Тогда я махнул рукой, открылась дверь, и вошла полиция. Они все видели через стекло фрамуги. И все слышали — ни я, ни она не старались заглушить своих голосов. «Пани» арестовали. Это только одна из многих попыток моих «конкурентов» скомпрометировать, убрать меня».
Это неожиданное упоминание о жене и детях — единственное. Обычно Мессинг говорил, что первый и единственный раз женился в Советском Союзе, а в Польше жил одиноко, в постоянных скитаниях. Таким образом, он или обманывал неудачливую соблазнительницу, или действительно завел жену или подругу, в доме которой отдыхал от трудов. На единственной довоенной фотографии он выглядит довольно импозантно, в самом деле напоминая художника или музыканта. Начав прилично зарабатывать, он почувствовал тягу к «красивой жизни»: обедал в лучших ресторанах, шил костюмы на заказ, носил украшения с бриллиантами, к которым всегда был неравнодушен. Все это могло привлекать женщин, но те светские красавицы, внимания которых тайно жаждал сам телепат, оставались равнодушны к нему — тщедушному, малорослому, напрочь лишенному барского лоска.
