) «Мы говорили о космосе и науке, о способности человека быть кем угодно и и делать всё, что он хочет. Однако мы также говорили, что человек не в ладу с Природой, у него нет ни уважения к самому себе, ни веры в себя.»
В этой группе Сонни наконец нашёл людей, которые поняли смысл его серьёзности, поняли задачи, которые он ставил перед собой, и которые были способны понять, кто он такой на самом деле.
Ибо у Ра было много имён, но великое имя, давшее ему власть над богами и людьми, знал только он один.
(Сэр Джеймс Фрезер, Золотая Ветвь)
Я слышу, как моё чёрное имя звенит вверх и вниз по линии.
(Лайтнин Хопкинс)
На протяжении многих лет Сонни пытался отречься от имени, данного ему при рождении. Подобно ещё одному уроженцу Алабамы, бейсбольному подающему Сэтчелу Пейджу, вся семья которого изменила написание своей фамилии с "Page" на "Paige", дабы отделиться от их отца, Сонни старался стереть все свои сомнительные родственные связи, чтобы освободиться от прошлой жизни. Как и Пейджи, он, приехав в Чикаго, произвёл небольшую перемену в написании своей фамилии ("Bhlount"), потому что это, во-первых, отделяло его от имени, ассоциированного с ним, а во-вторых, было похоже на написание древнеегипетских слов; наконец, такое написание фамилии "Blount" было известно в Алабаме. Когда же он начал подписывать свои композиции, то иногда использовал написание "H. Sonne Bhlount" — это был каламбур на слова «Сонни» и son («звук» по-французски); следовательно, как говорил он, «Божий сын (son of God) — это звук Бога (sound of God)». Сокращение H. добавляло имени некую чинность и элемент тайны. («Так поступал Флетчер Хендерсон. Он кое-что делал под другим именем.») То, что другие настоятельно считали его «настоящим» именем, для него было проклятием. Он начал хоронить своё имя, как врачи, дающие латинские названия и хромосомные коды физическим состояниям, которые в обществе считаются ненормальными. Как-то раз он написал в Бирмингем запрос о своём свидетельстве о рождении и был вне себя от радости, когда ему сообщили, что оно не сохранилось.
В перемене имён среди чёрных американцев нет ничего необычного; это традиция, которая, с одной стороны, восходит к африканским прецедентам, когда человеку при рождении давалось множество имён, а с другой — это часть процесса получения, изобретения или обнаружения новых имён в процессе жизни. Эта традиция в чём-то является следствием сложных родственных отношений, а также подпитывается тем же самым импульсом, который побуждает новых иммигрантов — в США, Израиль, куда угодно — при перемене обстоятельств жизни менять и имена. Ещё один уровень сложности добавлялся, когда афроамериканские рабы брали (или получали насильно) имена своих бывших владельцев. Кроме того, на Юге имена и чёрных, и белых несут в себе немало информации — не только о твоих прямых родственниках, но и о более дальних; о твоём происхождении, а иногда и о вере.
