— Когда я пожелаю, — ответила она и отвернулась. Он пах похотью; его целью была не дикая свобода полета, а то, что могло произойти во время него. Она не будет даже задумываться о нем. — И я бы не назвала это полетом. Ты разбежался и прыгнул с холма в воздух. Прыжок — это не полет.
Ее критика была не совсем справедливой. Кало был в воздухе в течение пяти ударов крыльев, прежде чем приземлиться. С позором, перемешанным с яростью, она вспомнила свою первую попытку взлететь: хранители обрадовались, когда она подпрыгнула и оторвалась от земли. Однако ее крыльям не хватило сил, чтобы поднять ее, и она упала, плюхнувшись в реку. Поток швырял и бил ее, и она появилась из стремительной мутной воды, покрытая синяками. Не вспоминай то унижение. Но никто и никогда больше не увидит твоей неудачи.
Свежий порыв ветра принес первые капли дождя. Она спустилась к реке только чтобы напиться и собиралась вернуться под слабое укрытие деревьев.
Но едва она отвернулась от Кало, как он выбросил голову вперед. Его челюсти сомкнулись у нее на шее, сразу под головой, чтобы она не могла извернуться и укусить его или плюнуть ядом. Она замахнулась на него когтистой передней лапой, но его шея была длиннее и мощнее, и он держал ее подальше от себя, так что ее когти только зря полоснули воздух. Она взревела от ярости, и тогда он отпустил ее, сразу же отпрыгнув, так что и вторая ее атака пропала втуне.
Кало широко распахнул крылья, готовый отбить нападение, если она еще раз кинется на него. В его глазах, серебристых с проблесками зеленого, кружилось бешеное веселье.
— Ты должна учиться летать, Синтара! Ты должна снова стать настоящей королевой, владычицей моря, земли и неба. Оставь этих земные червей и взлети вместе со мной. Мы будем охотиться, убивать и улетим далеко от этого холодного дождя и глубоких лугов на дальние южные пустыни. Прикоснись к своей наследственной памяти и вспомни, кем мы хотим стать!
Ее шея болела, там где его зубы задели плоть, но куда больше была задета ее гордость. Наплевав на опасность, она напала на него снова, распахнув пасть и собрав яд в мешки, но он перескочил через нее с восторженным ревом. Когда она развернулась, чтобы противостоять ему, она обнаружила, что к ним с шумом приближаются алый Ранкулос и лазурный Сестикан. Драконы не были предназначены для путешествия по земле. Они неуклюже бежали вместе, как жирный скот. Изящная оранжевая грива Сестикана стояла на затылке. Едва Ранкулос домчался до них, сверкая полураскрытыми крыльями, как агрессивно заорал:
