В конце такого боя один самец будет торжествовать. Его побежденные соперники вернутся в пески, чтобы погреться и пообижаться, или, возможно, отправятся в богатые развлечениями холмы выместить свое разочарование в диком веселье убийства. Одинокий самец поднимется в воздух, хлопая крыльями, на высоту, достаточную для кружения, наблюдая за самками, и выделит ту, за которой он стремился ухаживать. Тогда начнется битва другого рода.
Блестящие медные глаза Синтары были полуприкрыты веками, голова возвышалась на длинной и мощной шее, обращенная к далекому солнцу. Ее бесполезные синие крылья непроизвольно распахнулись. В ней всколыхнулось вожделение. Она почувствовала жаркую волну, прокатившуюся по чешуйкам на животе и горле, и учуяла запах собственного желания, выделяемый железами под крыльями. Она открыла глаза и опустила голову, пристыженная. Истинная королева, достойная спаривания, должна обладать могучими крыльями, способными поднять ее над теми облаками, что сейчас угрожали промочить ее насквозь. Ее полет бы распространял запах мускуса и пробуждал вожделение в каждом самце на милю вокруг. Истинная драконья королева никогда бы не блуждала по этим промокшим берегам в компании неумелых нелетающих самцов и еще более бесполезных хранителей.
Она оттолкнула прочь мечты о славных сражениях и спариваниях в полете. Низкий гул недовольства прошел дрожью по ее бокам. Она была голодна. Где Тимара, ее хранительница? Она должна была охотиться для нее, и принести ей только что убитую добычу. Где эта бесполезная девчонка?
Внезапно налетел жестокий ветер и принес с собой сильный запах самца. Она вовремя сложила свои полуоткрытые крылья.
Его когтистые лапы коснулись земли, и он скользнул к ней и остановился, едва не врезавшись. Синтара вскинулась на задние ноги, выгнув блестящую синюю шею, вытянувшись в полный рост. Несмотря на это Кало по-прежнему возвышался над ней. Она увидела в его глазах с вихрями света удовольствие, когда он осознал свое преимущество. Большой самец вырос и набрал мышечную массу и силу с того момента, как они добрались до Кельсингры.
— Это пока что мой самый длинный полет, — сказал он ей и потряс широкими темно-синими крыльями, стряхивая дождевые капли и заодно забрызгав ее, а затем аккуратно сложил их и устроил на спине. — Мои крылья становятся длиннее и сильнее с каждым днем. Скоро я снова буду владыкой небес. Что насчет тебя, королева? Когда ты поднимешься в воздух?
