Ладно, брючный ремень — дело личное — «затяни и не дыши». Но у коня свой ремень поясной — «подпруга» называется. И если ты его чётко не затянешь, то вся упряжь рассыпается. Седло с седоком остаётся в пространстве на своём месте, а конь из-под них уходит. Кто помнит «Красных дьяволят» — там Яшка-цыган коням подпруги перерезает. Зрители смеются, верховые — падают. Тут уже не штаны — коня ловить приходится. А без нормальной пряжки подпругу не затянуть. Я это в своём квесте хорошо понял. Ручками намозоленными, до крови стёртыми.
Итого: просветируем и прогрессируем. Взял у хозяйки ложки, выложил на столе рамку пряжки обычного брючного ремня, стащил чапельник, рушничок для имитации ремня приспособил. Показываю — как язычок ходит, как упирается. Вот когда я чапельником одну ложку ухватил и стал этот «язычок» проворачивать… у Прокуя свет в глазах появился. А то я не вижу, когда у человека в мозгах шестерёнки новую идею подцепили! То вхолостую крутились, а то молотьба пошла. То он смотрел так это… недоверчиво, будто я ему гнилые сапоги продать пытаюсь, обмана какого-то ждал, а тут раз — и переключился. Здорово — у парня пространственное воображение работает. И способность к абстрагированию имеется. А вот это — удача нечастая.
Учительница литературы во Франции читает ученикам отрывок из «Войны и мира», где русские партизаны нападают на отступающих французов. Отрывок, где погибает юный Петя Ростов. И с радостью видит, что дети заворожённо слушают. «И лишь несколько наиболее толстокожих продолжали автоматически ухмыляться при упоминании имени героя — Петя».
Представления не имею, какие ассоциации в молодёжном парижском жаргоне того периода вызывало имя юного сына графа Ростова. Но описание смерти мальчика и горя мужчин — сущность эпизода, оказалось сильнее привычных субкультурных лейблов. Для всех. Кроме самых дебильных.
Способность отделить суть, сущность от этикетки, изображения — свойство не столь частое даже и моё время.
— Моя рубашка лучше, чем твоя. Моя стоит 100 евро, а твоя только 50.
— Тебе рассказать про особенности ценообразования там, где ты это купил? Разница в том, что ты отдал правительству той страны — 70, а я только — 20. А так-то они обе сделаны в Хошимине на одном станке.
Есть масса писателей, особенно фентазийного толка, которые абсолютизируют лейблы. Слово, название, особенно на каком-нибудь «истинном» языке… Даёт власть на сущностью. Ле Гуин, Толкинен… И не только фентези — «Идея, овладевшая массами, становиться реальной силой».
