— А как насчет генерала? Если он будет на обеде, я не приду. Не могу преломить хлеб за одним столом с этим типом.
Он замолчал и осушил бокал.
Серена кивнула:
— Понимаю. И сделаю все, что в моих силах, чтобы исключить его из списка. Чем меньше он будет видеть Абигайль, тем лучше, И чем меньше у него возможностей втереться в доверие к ее родителям, тем в большей безопасности будет вся семья.
— Вот как? — с подозрением прищурился Себастьян. — Как-то очень сложно.
Серена поколебалась, снова разрываясь между неприятной правдой и необходимостью привести достаточно веский довод.
— По-моему, он ухаживает за Абигайль, хотя слишком стар для нее. И потом…
— И потом? — резко спросил Себастьян.
Она отставила тарелку и подалась вперед.
— После того как он свел в могилу мою мать, я не могу видеть Абигайль очередной жертвой. Кроме того, — с некоторым раздражением добавила она, — какой сладчайшей местью будет отнять у него намеченную добычу!
Себастьян задумался. Что ж, Серена права, и недаром хочет отомстить. Значит, она не потеряла силы духа.
— Вполне справедливо, — весело заметил он.
— Я рада, что ты так думаешь, — прошептала она с улыбкой, осветившей, казалось, все ее существо, улыбкой, согревшей ему душу.
— Видишь ли, у меня есть план, который воспрепятствует отчиму ухаживать за Абигайль, и план этот включает тебя.
Себастьян насторожился.
— Каким это образом?
— Абигайль ты нравишься, — начала Серена, осторожно выбирая слова. — Ты ее рыцарь в сверкающих доспехах! И, по мнению ее матери, ты куда лучшая партия, чем генерал. По крайней мере так мне кажется.
— Я?!
— Да, дорогой, именно ты.
При виде его искаженного ужасом лица она невольно рассмеялась.
— Я не прошу делать ей предложение. Хотя она раз и навсегда сможет решить твои финансовые проблемы, но, боюсь, это мне ничуть не понравится.
— Но этого и не случится! Какой-то абсурд, Серена, — энергично покачал головой Себастьян.
— Послушай меня, пожалуйста.
Она подалась вперед и положила руку ему на бедро.
— Я всего лишь прошу, чтобы ты выказал к ней немного интереса. Этого будет достаточно, чтобы держать генерала на расстоянии. Я убеждена, что ее родители привечают генерала просто потому, что считают его представителем высшего света. Да и на примете больше никого нет. Если появится соперник и куда более подходящий поклонник, они в два счета отделаются от генерала.
— Да, но какова моя роль во всем этом?
Он взял ее руку и решительно убрал со своего бедра.
