Вкус страсти | страница 26
Но ты же не можешь спать перед моей дверью до конца своих дней!
Шея у него побагровела.
— Я не хотел оскорбить вас. Я подумал, что так я не позволю никому войти к вам в комнату, и…
— И дашь понять всему отряду, что ты не возлег со мной этой ночью. Я понимаю. — Она резко кивнула. — Я, как и Астрид, благодарна тебе за эту заботу. Кстати, моя служанка чуть не упала, споткнувшись о тебя сегодня утром, когда шла за водой. Но это только увеличивает и без того многочисленные сложности, вызванные похищением. Оставаться в твоем обществе так же опасно для меня, как и выйти замуж за указанного мне мужчину.
— Остаться здесь, безо всякой защиты, — опасность куда более серьезная, — упрямо возразил он. — Я не могу уйти, не могу оставить вас без охраны.
— Если ты будешь столь любезен и отправишь весточку в Бресфорд, сэр Рэнд непременно приедет за мной. А мы с Астрид можем скрываться в домике до тех самых пор, пока не приедет мой зять.
— И вы вернетесь в замок Бресфорд, прекрасно понимая, что именно там Генрих и станет искать вас в первую очередь? — Он даже не стал упоминать вероятные опасности, от которых кровь стыла в жилах, для двух одиноких женщин: ведь они будут брошены на милость заблудившегося лесника, браконьера или банды солдат-наемников, к какой бы армии, собирающейся в этих местах, они ни принадлежали. От одной только мысли об этом у него все внутри холодело.
— Если уж говорить о глупостях, то одной из них, несомненно, была надежда избежать устроенного для меня брака. — Уголки ее губ неожиданно дрогнули. — Долг каждой женщины — принимать подобные ситуации с покорностью.
— Но я их принимать не намерен, — заявил он, и в голосе его звучал металл. — По крайней мере, не сейчас.
— И как ты предлагаешь мне поступить? Ты ведь не собираешься жениться на мне.
— Нет. Это совершенно исключено.
Она резко повернулась к нему лицом, и в глубине ее темно-карих глаз сверкнул гнев.
— Это почему же? Во Франции тебя ждет жена?
— Нет у меня жены. Что до причин, вам они известны.
Ее щеки покрылись нежным, как персиковый цвет, румянцем.
— Речь идет о священной клятве, данной на кресте? Клятве служить мне верой и правдой — не испытывая желания, не ставя границ, не щадя живота своего?
— Точнее, данной на эфесе меча, что, впрочем, одно и то же.
— Это случилось так давно! Мы были детьми.
— Не совсем. — Он коротко и криво усмехнулся.
Она так стиснула пальцы, что они побелели и стали напоминать цветом свечной воск.