…Каждый вечер в одно и то же время над авиационным городком появлялся вражеский разведчик. Зенитчики не могли с ним справиться. Многие наши ребята также пытались сбить его, но безуспешно. Фашисту всегда удавалось улизнуть. Прикончить разведчика удалось Стребкову. Он выследил его и с ходу навязал бой. С командного пункта группа офицеров следила за поединком. Одолеет ли Стребков мощного, до зубов вооруженного «Хейнкеля»?
Свободные от полетов находились в это время в столовой. Вдруг стены задрожали от сильного взрыва. Все мы поспешили выбраться из помещения, В каких-то пятидесяти метрах догорал изуродованный трофей капитана Стребкова. Не «Хейнкель», как думали мы раньше, — итальянский бомбардировщик «Савойя-Маркетти» с итальянским же экипажем. Командир едва подавал признаки жизни. Двое выбросились с парашютами и были взяты в плен, один погиб при падении.
Стребкова поздравляли. А он вел себя, как будто ничего особенного и не случилось. Было задание — выполнил, вот и все.
Щепоткину вскоре исполнилось бы двадцать три года. Парень он был смелый до отчаянности. В одном из боев в середине сентября он потерял свою машину и с тех пор доводилось ему летать на чужих: брал «взаймы», как шутили в полку. Подвижный, деятельный, Иван невыносимо страдал, когда случалось целый день оказаться не у дел, и как бурно радовался, если командир включал его в группу, вылетающую на задание.
И вот нет среди нас Стребкова и Щепоткина. Тяжело было смотреть на Шестакова. Слушая доклад ведущего Елохина, он все больше мрачнел, кровь отхлынула от лица. Бледный, растерянный, он в первые минуты не мог вымолвить слова. Кого и в чем тут обвинишь? Умом Шестаков понимал, что война без жертв не бывает, но сердце не могло смириться. Обвинить ведущего в недисциплинированности и нарушении приказа не было оснований. Ведь помимо выполнения основного задания, сбили шесть транспортных «Юнкерсов» и шесть планеров, в которых было, по меньшей мере, сотни три гитлеровцев! И выходит, благодарить надо ведущего. Если бы не потеря двух летчиков…
— За каким чертом вы связывались с этим десантом! — с горечью воскликнул командир полка. — У вас же была совсем другая задача…
— Но мы ее выполнили! — оправдывался Елохин.
— Слишком дорогой ценой… — Шестаков повернулся и пошел тяжелым шагом смертельно уставшего, придавленного горем человека.
В штабной землянке ему подали телефонограмму от командующего оборонительным районом контр-адмирала Жукова. Майор пробежал глазами текст: «…благодарим за меткий удар, нанесенный врагу в районе северо-западнее Свердлово…»
