Если хотите пройти со мной…
— Спасибо, — испугался я. — Меня больше не интересуют знания, которые ничего не стоят. Я уверен, что здесь, как и у Сциентов, меня по ходу дела выкинули бы в мусорный бак.
— Вы слишком проницательны, чтобы быть честным. Но вы не знаете, что я устроил здесь одного Абиссолога; так мы называем официальных инспекторов по мусору. Посмотрите хотя бы, как работает он.
38
Я проследовал за ним. Мусорный смотритель находился в отдаленном, едва освещенном кабинете, окрашенном в темные гнетущие тона. Стоя у изголовья пациента, он говорил:
— Устройтесь удобнее на диване. Закройте глаза. Расслабьтесь. Не думайте ни о чем. Отдайтесь полудреме. И говорите все, что вам придет в голову, не сдерживаясь, не выбирая, не оценивая. И не торопитесь.
Пять минут прошло в тишине, и лежащий человек произнес:
— Как здесь жарко.
И провел рукой по лбу. Смотритель сделал несколько записей в дневнике и спросил:
— В детстве вам иногда бывало слишком жарко?
— Случалось. Например, когда я болел корью. У меня была перина, а мать еще подкладывала мне в постель грелку.
— Это было неприятно?
— Сначала ногам было горячо. А потом приятно.
— А грелку приносила всегда мать?
— Да. Хотя один раз принесла сестра. Но она плохо ее закупорила, и вода вытекла.
— О! О! — торжествующе прошептал смотритель.
Он что-то быстро записал и спросил:
— Вам иногда случается где-нибудь забывать свой зонтик?
— Нет, этим громоздким и бесполезным приспособлением я не пользуюсь.
— Однако. Однако. А ваш отец пользовался зонтиком?
— Да. Он, кстати, всегда держался приличий.
Абиссолог что-то еще отметил и продолжил опрос. Я не понимал, куда он клонит. И даже находил возмутительным, что один человек так унижается и добровольно пресмыкается перед другим человеком, который отмечен лишь титулом и престижем. Профессор Мюмю пожурил меня за наивность и объяснил, что опрашиваемый больной — по крайней мере, в своих помыслах — опасный преступник, который, будь он смелее в юности, наверняка бы изувечил отца, надругался над матерью, ужаснул сестру и самым безобразным образом возмутил дядю, но эти завуалированные признания должны излечить его от извращенных поползновений, и те вскоре превратятся в искусные и чарующие предметы, мимо которых нам вскоре предстоит пройти, ибо — как справедливо отмечает перевернутая пословица — дурными намерениями выложена дорога в рай.
39
Мне в голову пришел один старый как мир вопрос, и я захотел его разрешить перед посещением обители богов. Этот вопрос я задал Профессору:
