Впрочем, боялась Норма Джин не только секса. За всю свою жизнь она не видела ни одного по-настоящему счастливого и удачного брака. Поэтому и для себя от замужества ничего хорошего не ждала.
«Первое следствие моего замужества — я стала ещё меньше интересоваться сексом. Мой муж или этого не замечал, или не обращал на это внимания. Мы оба были слишком молоды, чтобы открыто обсуждать такую щепетильную тему».
Первый брак Мэрилин Монро был обречён с самого начала.
«Я — капитан, а моя жена — старпом, — таково было мнение Джима Догерти об идеальном браке. — А если так, то жена должна быть довольна уже тем, что находится на корабле, и не мешать мне управлять и командовать им». Ему нужна была спокойная, добропорядочная, хозяйственная и любящая жена. А Норма Джин была слишком молода, слишком красива и слишком несерьёзна. Нет, конечно, она старалась изо всех сил, но факт оставался фактом — она нуждалась в отце, а не в муже.
Тем не менее ни Джим, ни Мэрилин впоследствии не считали свой неудавшийся брак чем-то ужасным и не обвиняли друг друга во всех смертных грехах. Она признавала, что была плохой женой, не умела готовить и, конечно, Джиму было с ней тяжело. Но несмотря на все их ссоры, она всегда относилась к нему хорошо, потому что он избавил её от комплекса сироты. Он же в свою очередь с определённой нежностью вспоминал свою юную жену, соглашался, что не мог дать ей того, что ей было нужно, и сожалел, что Грейс вбила в её голову мечты стать звездой.
«Мы с мужем редко разговаривали. И вовсе не потому что были обижены или поссорились. Просто нам нечего было сказать друг другу».
Один из немногих вопросов, в которых Мэрилин и её первый муж были единогласны, — это что детей им заводить ещё рано.
Норма Джин сама была ещё почти ребёнком, поэтому мысль о беременности повергала её в ужас. Чисто теоретически она была не против детей, но предпочитала отодвинуть этот вопрос на очень отдалённое будущее. А пока она предпочитала возиться с племянниками мужа, которых обожала нянчить, купать, рассказывать им сказки. У неё были задатки, чтобы стать хорошей матерью, но сначала ей самой надо было повзрослеть.
Джим со своей стороны тоже считал, что они не готовы завести ребёнка, и строго контролировал применение противозачаточных средств. Он хорошо видел, что жена у него ещё сущее дитя, да и, вероятно, чувствовал, что сам тоже морально не готов стать отцом. К тому же он собирался пойти на воинскую службу, а значит, пришлось бы оставить жену с новорождённым на несколько месяцев… Нет, Джим был слишком разумным и практичным человеком, чтобы решиться на такую глупость. «Я знал, что ей было бы очень трудно с младенцем, причём не только из финансовых соображений, — вспоминал он впоследствии. — На самом деле она ещё не дозрела до материнства. И я сказал, что дети у нас появятся позже, уже после войны».
