Он наблюдал, как её взгляд опустился с его лица к шее, скользнул по плечам и затем вниз, туда, где их тела прижимались друг к другу. Она сделала глубокий вдох и возобновила борьбу.
— Негодяй, ты не одет. Пусти меня.
Дыхание с шумом вырвалось из его лёгких, когда колено вонзилось ему в бедро. Обхватив Джулиану покрепче, он сжимал её до тех пор, пока она не вскрикнула.
— То-то же, — сказал он, когда девушка притихла и уставилась на него сердитым взглядом. Он приторно улыбнулся и заслужил подозрительный взгляд от Джулианы. — А сейчас, моя упрямая девчонка, посоветуй мне, как освободить тебя, дабы не оскорбить твою девичью скромность?
Он надеялся, что на сей раз она не станет извиваться, двигая бедрами. Грэй втянул в себя воздух, лицо исказилось от удовольствия, перемешанного с болью. Джулиана не собиралась останавливаться.
В отчаянии он сделал несколько шагов, прижимая её к стене и не давая пошевелиться. Её голова ударилась о покрытый штукатуркой камень. Борясь с натиском желания, Грэй прижался к ней всем телом.
— Прекрати! — крикнул он, когда она снова принялась извиваться. — Во имя Господней милости, если ты дорожишь своей честью, не двигайся.
На этот раз она ничего не ответила, но дергаться всё же перестала. Он прикусил щёку и, чтобы охладить закипающую кровь, вынудил себя думать о рабском прошлом. Через несколько минут он восстановил дыхание.
Грэй поднял голову. — Господи, твоя воля, никогда не думал, что сдерживаться так тяжело.
— Теперь ты отпустишь меня?
— Только когда ты скажешь, почему пыталась разрушить мои планы женитьбы на Иоланде.
Серебристые глаза вновь пронзили его.
— Она тебе безразлична. Как и любого другого рыцаря в христианском мире, тебя привлекают в ней лишь земли и богатство.
— Теперь я знаю, что ты ещё и слабоумная в придачу. Как можно заключать брак без альянса? Разве я только что не сказал тебе, что пытался по-дружески расположить к себе девочку так, чтобы наш союз устраивал обоих? Брак в нашей среде — долг, обязательство, союз во благо безопасности и силы. По крайней мере, в отличие от большинства, я хоть заботился о её чувствах. Но тут вмешалась ты. И я спрашиваю: почему?
— Гром Господень! Потому что она безразлична тебе. Я наблюдала за тобой. Ты даже не интересуешься ею. А когда изрекаешь свои цветистые фразы, обращаясь к ней, твои глаза холодны, как лёд.
— Ты думаешь, что любовь и брак идут рука об руку? Ты знаешь, что такие вещи недопустимы для наследника барона. Я должен выгодно жениться ради блага своей семьи. И, в конце концов, ты должна понять, что Иоланда очень молода. Она не волнует меня так, как …
